Прошло почти уже восемь лет с тех пор, как пять девочек стали Стражницами Кондракара, в их жизни обычные заботы повзрослевших девушек переплетаются с волшебными миссиями и приключениями. Большинство даже самых близких людей ничего не знают о "второй жизни" Стражниц, однако очередная магическая тайна в Хиттерфилде вынуждает подросшую Лили Хэйл не только поучаствовать в приключениях, но и самой ненадолго стать "запасной" Стражницей Кондракара. АУ-постканон, пять сезонов комикса + мои первые фики.
Отправлено: 07.09.10 20:59. Заголовок: Кристофер Лэр В к..
Кристофер Лэр
В коридоре возле шкафчиков с личными вещами учеников постоянно царила толкучка на переменах, но она не шла ни в какое сравнение с тем, что творилось утром, когда вот-вот должен был прозвучать звонок на первый урок, и даже те, кто не опоздал, вынуждены были все делать в спешке. Многочисленные голоса сливались в гомон, который Крис привык уже считать в какой-то мере голосом самой школы. Не объявление же строгим голосом директрисы по динамику было считать ее олицетворением! Школой, безусловно, были они сами. Когда учительница физики, в очередной раз пытавшаяся бить мальчишке в голову что-то из программной тягомотины, показывала Кристоферу анимированную схему молекул, мельтешащих в материи, обгоняя друг друга, порой сталкиваясь, описывая какие-то непонятные маршруты – тогда он сразу подумал, что школьники в коридорах очень похожи на эти молекулы. Пожалуй, это было самое яркое вынесенное с уроков физики впечатление (хотя, прямо говоря, этих впечатлений от учебы вообще было совсем немного). Вообще-то школу Крис любил. Ухитрялся поддерживать дружеские отношения почти со всеми, в какой-то мере даже пользовался популярностью, легко завязывал новые знакомства, предпочитал бурную общественную жизнь… но учеба, по больше части, была во всем этом ложкой дегтя. Школа, в которой при этом можно было не учиться, поистине стала бы для Кристофера настоящим раем на Земле! Хотя, наверное, не все бы его радость в этом случае могли разделить. Трудно сказать, взбрело ли кому-нибудь в голову подставить Марле Бигс подножку, или девчонку в очередной раз угораздило самостоятельно споткнуться на ровном месте, что было вполне в ее духе – но достаточно было и того, что секунду назад часто снующая толпа отпрянула, а когда Марла растянулась вдоль коридора в полный рост и даже немного проехала на животе, оставляя за собой след «улитки» из рассыпавшихся учебников и тетрадей – отозвалась издевательскими смешками. Нет, Кристофер и сам не видел никакой жестокости в том, чтобы посмеяться над какой-нибудь глупой ситуацией, но в отношении девчонки, для которой эти ситуации были образом жизни, стоило сделать исключение – слишком уж она сама их болезненно воспринимала. Но и подойти, чтобы на глазах у всех помочь этой недотепе, было как-то неловко. В школе, как нигде, работает закон «скажи, кто твой друг», официально поддержать кого-то из аутсайдеров обозначало почти гарантированно перевести на себя часть достающихся тому насмешек. Цена той самой популярности… Впрочем, Крис не только не боялся никаких насмешек, но и был автором всех наиболее удачных острот среди старших классов, а Марла к тому же в этом году стала менеджером их команды, хоть и непонятным оставалось, с чего ей это вообще пришло в голову, так что была, пусть и недотепой, но недотепой – своей. Колебания мальчика были недолгими. – Не ушиблась? – поднимая дольше всего «проехавшие» очки девчонки, пока они не успели оказаться у кого-нибудь под ногами, и протягивая их растерянно шарящей ладонями по полу Марле, спросил Кристофер. – Чемпионом забега объявляются вот они – мои поздравления. Попытку шутить девочка пропустила мимо ушей, молча натянув очки на растерянно бледное личико с крупноватым носом, и сквозь мутноватые толстые стекла уставилась на Криса с выражением какого-то лесного зверька, понятия не имеющего, чего можно ждать от человека. Любые нарушения зрения уже давно правили не особенно-то сложной операцией, но Марла не желала отказаться от возможности читать и писать даже на месяц, поэтому в школе оказалась чуть ли не единственной, кто очки не для солидности носил, а действительно почти ничего без них не видел. Учитывая, что в школе за солидностью даже среди старшеклассников гнались очень немногие, это еще больше отчуждало неуклюжую девчонку от большинства сверстников. Протянутую руку Марла тоже приняла не сразу, словно ожидая, что мальчишка в любой момент может ее с издевательским смехом отдернуть. – Эм… спасибо, – с легкой заторможенностью пробормотала она, уже пытаясь присоединиться к Крису в сборе собственных тетрадей, в результате чего пару раз неудачно толкнула его под руку и один – едва не навернулась, потеряв равновесие, снова. – О чем ты? Мы должны помогать друг другу и все такое… э-э, Марла? – Да? – девочка встрепенулась, как-то странно склонив голову и уставившись на Кристофера поверх очков, из-за чего те тут же начали медленно съезжать с носа. Как и у многих близоруких людей, взгляд, не отгороженный от мира стеклами, казался каким-то по-детски растерянным. Секунд на тридцать мальчик, не ожидавший такой пристальной реакции, сбился с мысли. – Ну, насчет взаимопомощи. Держи! В целости и сохранности! – Крис протянул хозяйке расстегнутый рюкзак с второпях напиханными туда собранными с пола вещами и, почти на автомате, подхватил его, когда сосредоточившаяся на ожидании вопроса Марла ухватила рукой мимо лямки и снова едва не уронила сумку. – Ну, я хотел бы попросить тебя кое о чем. Мама грозится, что, если меня переведут в группу отстающих учеников, придется вместо тренировок ходить на дополнительные занятия. Команда сейчас и без того переживает не лучшие времена… в общем, мне удалось уговорить учительницу сжалиться и дать мне еще один шанс. Взяться за ум, и все такое, ну, как обычно… Кажется, именно из-за этой «обычности» ситуации она и встретила пламенное выступление ученика без особого доверия. – Но она задала мне подготовить проект вместо того теста, который я случайно прогулял – ну совершенно в тот день из головы вылетело, что должен быть тест, представляешь? Со всякими там расчетами… ну, ты знаешь. Девочка кивнула. – К следующему понедельнику! Я там и за месяц самостоятельно не разберусь, а сейчас самое время усиленно приступать к тренировкам, ну, я уже сказал, а у нас еще смена состава, команда не сыграна… Ты же во всем этом отлично разбираешься, может быть, поможешь мне. По-товарищески. Моргнув, Марла в последний момент удержала и вернула обратно сползшие очки, уже готовые сорваться с кончика носа. – Ты хочешь, чтобы я делала за тебя твою самостоятельную работу? – с каким-то странным потрясением в голосе переспросила она. – Гм, ну да. Именно об этом я и хотел попросить. Что?! – Кристофер, подобного рода задания существуют именно для того, чтобы определить уровень подготовки каждого ученика, абсурдно, когда их делает кто-то другой, это сбивает саму систему. А если ты действительно нуждаешься в усиленном изучении и этих дополнительных занятиях? Помешав выявить эту необходимость, я не помогла бы тебе, а серьезно навредила, чем дольше затянется отставание, тем труднее будет наверстать упущенное в дальнейшем, поскольку неусвоенный материал будет тормозить обучение по дальнейшей программе! Наверное, огорченная мина на его лице была очень уж красноречива, поскольку девочка, обычно готовая рассуждать в таком духе хоть часами, смолкла и, виновато потупившись, в очередной раз поправила очки. – Но я, пожалуй, могу предложить логически правильный выход из сложившейся ситуации. Следовало бы насторожиться уже на слове «логический», которое вообще редко предвещало что-нибудь хорошее, но мысль о дополнительных занятиях вместо тренировок, да еще в столь неподходящее время, приводила Кристофера в такую степень отчаяния, когда надеешься на чудо и готов хвататься за любую подвернувшуюся соломинку. – Мы можем вместе поработать над этим проектом! Если в твоих знаниях обнаружатся изъяны, я смогу прямо по ходу дела исправить ошибки и объяснить, что к чему – так тебе будет даже проще понять. – Но ведь это – то же самое, что и дополнительные занятия! – панически воскликнул Крис, не сразу осознав, куда свернул загадочных ход ее мыслей. Робкая поначалу счастливая улыбка Марлы стала шире, мальчику даже почудилось в ней что-то слегка хищное. – Разница в том, что я могу помочь тебе с учебой в любое удобное время, так что и жертвовать тренировками не придется. Не беспокойся, мне совсем не трудно! Приятно будет вспомнить, как сама все это изучала впервые: разве есть на свете что-нибудь интереснее физики? Она рассказывает, как все вокруг устроено, формулы и законы, по которым живет мир! Примеров «чего-нибудь интереснее» Крис, конечно, мог бы привести множество, но собраться со словами просто не успел из-за гулко сотрясшего коридоры звонка. Девочка хихикнула… вернее, изобразила нечто, призванное, по всей видимости, быть смешком, и даже попыталась с некой долей неуклюжего кокетства помахать ему ладошкой, прежде чем отвернуться и пойти в класс, однако на половине движения столкнулась с кем-то, спешащим по коридору на урок, не без труда сохранила равновесие и, сбивчиво пробормотав извинение, скрылась. Только тоненькие, как мышиные хвостики, темные косички подпрыгнули в воздухе на прощание. Кристофер остался стоять столбом посреди пустеющего коридора, пока кто-то из приятелей не окликнул его через порог классной комнаты. Подобрать более-менее тактичное объяснение, почему самым удобным временем для дополнительных занятий для него определенно будет «никогда», мальчишка до большой перемены так и не сумел, да и сомневался в своей способности переубедить Марлу, кажется, живущую в каком-то уникальном, альтернативном восприятии реальности, а оттого просто не способную понять, что познание окружающего мира через школьные учебники для кого-то еще может быть далеко не так увлекательно и интересно. Работу она все равно поможет сделать, а все, что от него дополнительно требуется, посидеть рядом, время от времени кивая с понимающим видом – это искусство Кристофер еще на уроках в младшей школе освоил виртуозно. Свободного времени жаль, но пока это – лучший из вариантов… Вернее, так казалось ровно до тех пор, пока он еще понятия не имел, чем вся эта затея может закончиться!
Нельзя сказать, чтобы Кристофер не понимал девчонок. Когда с самого младенчества живешь бок о бок со старшей сестрой, да еще такой, как Ирма – разбираться в их невероятных заморочках становится чем-то вроде вопроса выживания. Раньше он очень радовался, что Лилиан на других девочек совсем не похожа, с самого их знакомства, когда все та же Ирма едва ли не в принудительном порядке приволокла восьмилетнего брата на праздник к малявке, да еще и – к особому его ужасу тогда – к девочке. Учитывая, что между Ирмой и Корнелией отношения всегда были сложные, периодически его сеструха не хуже пароварки кипела от возмущения, вспоминая что-то сказанное или сделанное старшеклассницей в школе, а сама при этом просто обожала Корнелию подкалывать – но что-то им вечно мешало при этом разругаться до полного прекращения общения, словно бы подруг Ирмы связывали какие-то непонятные Кристоферу таинственные узы. В любом случае, перед тем визитом мальчик вдоволь успел наслушаться о том, какая эта Корнелия высокомерная, упрямая принцесса, не желающая слушать никого, кроме себя, зато щедро поучающая других… сообветственно, и от младшей Хэйл Кристофер ничего хорошего не ждал, приготовившись к тому, что похожая на куколку белокурая малявка непременно окажется какой-нибудь изнеженной капризной ябедой! И ни одно разочарование в его жизни – до или после знакомства – не было столь радостным. Не всякий мальчишка-сверстник умел быть таким классным товарищем, как Лили. Раньше, во всяком случае. В этом учебном году без особой радости Крис замечал, что в общении с Лилиан появились все эти неизменно-девчоночьи увертки и недоговорки, словно все время знакомства они не выкладывали друг другу начистоту действительно все, даже если в детстве что-то из этого «всего» приводило к ссорам и даже попыткам драк. Теперь она даже ответить на простой вопрос не желает! С возрастом это, что ли, непременно начинается?! Обсудить все с самой Лили никак не получалось, свободного времени у обоих стало меньше, и, хотя виделись школьники часто, но больше именно в школе – то посреди ревущего буфета на перемене, то во время тренировок хоккейной команды… не при той аудитории, в присутствии которой хотелось бы вести откровенные разговоры. Как и при старших сестрах, неожиданно вздумавших сопровождать уже совершенно взрослых подростков из школы! Хоть именно сегодня их появление и оказалось весьма кстати, но ведь стыда не оберешься, если Ирма постоянно вздумает водить его за ручку! Реакция сестры на будничное предложение Джея подвезти их несколько удивила. А когда Корнелия упомянула Мартина, это и вовсе неожиданно ее напрягло, как бы Ирма не изображала беззаботность своей дурашливой болтовней, уж Крис-то знал ее, как облупленную! Вот еще один типичный пример девчоночьего поведения – Мартин как парень Ирму вообще никогда не интересовал, но, видимо, его влюбленность достаточно льстила самолюбию и просто стала настолько привычной, чтобы так огорчиться переезду аж в другую страну. Не познакомься он с другой девчонкой, все так бы и продолжалось… Не познакомься он с другой девчонкой? Может, Лилиан, наконец, ответила Крису прямо, если бы заметила, что он нравится другим девочкам тоже? Хоть она на Ирму и не похожа совсем – хотя и не настолько, как ему казалось раньше – но для всех девушек, кажется, важно, насколько тот или иной парень популярен и у других. «Если бы еще единственной в школе, кто пытался со мной сблизится, не была Марла… или хотя бы она производила бы хоть немного другое на всех впечатление!» - Я, наверное, все же попрошу Тишу позаниматься со мной. Это лучше, чем бросать команду ради дополнительных занятий, а она сама предложила! – вслух заключил Кристофер, когда они с Ирмой уже поднимались на крыльцо дома. Сестра вопросительно покосилась на него. - Ты что, собираешься пользоваться интересом девочки только потому, что она может тебе помочь с учебой? - Эй, я же сказал, это она сама так захотела. И что тут такого? Ты постоянно так поступала со всеми своими поклонниками, пока сама училась! Обвив шею брата рукой – ей уже приходилось привставать для этого на цыпочки – Ирма яростно потерла кулаком макушку. - Не вздумай, чертенок мелкий, при Стефане что-то такое ляпнуть! Его и так нервирует, когда вспоминают кого-то из моих бывших! Логично, никому бы не понравилось чувствовать себя просто очередным в некой последовательности, но Кристофер все же не удержался от ядовитого комментария: - Так ты поэтому ни Джея, ни Шона не стала приглашать на свадьбу, хотя на прошлой они были? - Свадьба с Эндрю – не то, что я хоть в чем-то хотела бы повторять! Я правда считаю, что мы с ними всеми продолжаем дружить, но… наверное, тут действительно что-то не совсем правильное. И теперь, когда я наконец-то встретила настоящую любовь своей жизни, я не хочу огорчать Стефана из-за совсем не принципиальных вещей – да еще накануне нашей свадьбы, так что держи свой язычок за зубами, если не хочешь, чтобы и я кому-нибудь что-нибудь не то о тебе рассказала! - Будто бы ты и так всем все не разбалтываешь! – выворачиваясь, огрызнулся Крис, но донимать сестру перестал. Уж со всеми своими бывшими и нынешними приятелями она – при ее-то опыте – лучше разберется. А в том, что она непременно теперь ляпнет про Марлу в кругу своих подруг, сомневаться не приходилось!
Больше Лили не предпринимала попыток расспрашивать сестру – вот ведь характер: ни ей, ни подругам, ни Питеру ни за что не признается, что же ее так гнетет – в тот вечер девочка провела за размышлениями весь ужин и, пожелав родителям и сестре спокойной ночи, переползла думать «за жизнь» в свою комнату. За мгновение до того, как включить свет, Лили ощутила, как ее кольнуло неприятное чувство, словно бы поежилась от внезапного холодка, но смутное беспокойство прошло так же быстро, как и возникло. Развитой интуицией никто в семействе Хейл похвастаться не мог – Лили всегда искренне поражалась тому, как, например, Кристофер, абсолютно ничего не выучив, умеет безошибочно угадывать правильный ответ в любом тесте, а сама уж либо знала что-то, либо не знала. В данный момент никаких причин для беспокойства в слегка захламленной комнате не наблюдалось, разве что очередной выговор мамы за беспорядок. Все было как обычно. На подоконнике пышно цвели, отчего-то ударившиеся в бурный рост, не взирая на слегка неподходящее время года, комнатные растения, со странным выражением на фарфоровом личике пристально наблюдала с тумбочки подаренная Кристофером кукла… уж не ее ли взгляд Лилиан почувствовала в темноте? Вряд ли, конечно… лица кукол, как и портреты, имеют обыкновение «оживать», только когда смотришь прямо на них. Переодевшись, Лили снова погасила свет и села на кровати. Особого желания спать не было, но и выглядеть завтра на празднике у Ирмы как свеженький зомби только-только с алтаря некроманта, совершенно не хотелось – пришлось искать компромисс. «Столь нелюбимое Нелей явление…» – лежать, когда сон не шел, оказалось все-таки чересчур скучно, поэтому девочка устроилась поудобнее, обхватив колени руками и положив на них голову. Глаза успели привыкнуть к полумраку, теперь Лили лениво скользила взглядом по стене, цветам, мебели, игрушкам… в детстве она часто представляла себе в переплетении ночных теней загадочный лес, населенный удивительными существами. Наверное, разросшиеся цветы, совершенно черные на фоне до странности светлого ночного неба в окне, тогда показались бы ей жуткой чащей, а кукла… Обернувшись к тумбочке, на которой сидела фарфоровая красавица, Лилиан подумала, что снова чувствует на себе взгляд. И сейчас, в полумраке, этот взгляд определенно пугал. Девочка даже хотела, совсем как в детстве, оставить включенный ночник, но передумала. Сколько можно еще оставаться маленьким ребенком? «Могу поспорить, Корнелия никогда темноты не боялась!» Осторожно, чтобы не разбудить никого в квартире, Лили спустила босые ноги с кровати и, на цыпочках пробежав по ковру к тумбочке, пересадила куклу лицом к окну. Не хватало еще, чтобы эта навязчивая иллюзия пристального взгляда вообще не позволила заснуть! Так же бесшумно девочка вернулась в кровать и, нырнув под одеяло так, чтобы выглядывала только белокурая макушка, свернулась калачиком, старательно зажмурившись… Минуты через три пришло печальное осознание факта, что чем тверже осознаешь необходимость выспаться, тем упорнее сон не желает идти! В очередной раз попытавшись устроиться поудобнее, Лили уставилась на причудливые узоры теней, украшающие стену напротив окна. Иногда дерево, растущее неподалеку от дома, слегка шевелило ветвями на легком ночном ветру, отчего тени приходили в движение и складывались в новые причудливые узоры. Надо подумать о чем-нибудь другом. Например, как обещала, о предложении Кристофера стать его девушкой. Вернее, о неожиданно промелькнувшем выходе – если еще какая-нибудь девочка ему понравится, то проблема сама собой разрешится… Тени на стене снова пришли в движение, стерев призрачные силуэты невиданных животных, которые Лилиан уже успела разглядеть, и составляя уже новую картину. «Но люди и должны помогать друг другу, когда есть такая возможность! Кадма и Корнелия этим занимаются в своем социальном фонде…» Кроме того, сосредоточиться на решении чужих проблем – хороший способ на время забыть о своих собственных. Тихо вздохнув, Лилиан перевернулась на другой бок… и на мгновение окаменела, встретившись взглядом со стеклянными глазами куклы. По спине пробежал неприятный холодок. По-прежнему сидя на тумбочке боком, фарфоровая красавица повернула обрамленную локонами голову и, как ни в чем не бывало, продолжала пристально глазеть на девочку. – Ты чего? – чувствуя себя довольно глупо, шепотом спросила Лили. Кукла, как и следовало логично предположить, не ответила. В комнате не было сквозняка, да и не настолько легко крутилась шея игрушки, чтобы повиноваться едва уловимому движению воздуха! Нервно передернув плечами, девочка на секунду решила вообще убрать куклу в коробку и запихнуть подальше: может, завтра ей и будет смешно вспоминать собственный страх перед бессмысленными хрустальными глазами, но сейчас этот взгляд невозможно было спокойно переносить – однако всего мгновение спустя поняла, что не заставит себя не то что прикоснуться к кукле, но и даже сделать шаг в ее сторону! «Ну что плохого может делать какая-то фарфоровая красотка?» – зачем-то переползая в уголок кровати и крепко обняв подушку, спросила себя Лили. Длинные ресницы чуть дрогнули, заставив девочку задержать дыхание. Не смотря на прежний полумрак в комнате, Лилиан легко могла разглядеть каждую ресничку в обрамлении хрустальных глаз. Кукла еще немного повернула голову, наверное, чтобы снова смотреть прямо в лицо отползшей чуть в сторону девочки. Гладкое чуть пухленькое фарфоровое личико казалось в игре светотеней слегка расстроенным или, скорее, капризно-обиженным. «Поиграй со мной» – Что? – сама не услышав своего голоса, переспросила Лили. Кукла ненадолго отвела взгляд, позволив сидящей на кровати девочке судорожно глотнуть воздуха. Медленно, словно не до конца еще овладев собственным телом, игрушка поднялась на ножки, аккуратно расправив складки на пышном подоле, поправила шляпку на локонах и снова повернулась к Лилиан уже всем телом. «Я, наверное, все-таки сплю…» «Давай поиграем!» – голосок в голове зазвучал снова, с требовательным нажимом. Кукла надула и без того полные губки и капризно топнула маленькой ножкой. – «Поиграй со мной. Будет весело…» – Я не играю в куклы, – негромко возразила девочка. – мне уже четырнадцать… «Я ХОЧУ, чтобы ты со мной поиграла!» – в звенящем голоске начали прорезаться сердитые нотки. По-прежнему двигаясь с легкой заторможенностью, кукла подняла перед собой маленькие ладошки, словно удерживая в них что-то невидимое. – «Давай играть!» Лили все-таки увидела в руках куклы мячик: обыкновенный небольшой мяч, какими иногда играют маленькие дети – примерно за мгновение до того, как он полетел в ее сторону. Отчего-то девочке показалось – а, может, и не показалось – что в полете мяч стремительно увеличивался и… этого нельзя было увидеть глазами, но Лилиан была уверена – налился тяжестью пушечного ядра и мог легко размозжить ей голову. Поддавшись слепой панике, Лили грохнулась с кровати и распласталась по ковру – игрушечный снаряд пролетел над ее головой… и отскочил от стенки, как самый обыкновенный мячик. «Поиграй со мной! Гадкая непослушная девчонка!» – звенящий голос судорогой свел виски. Опасливо выглянув из-за кровати, Лили обнаружила, что кукла спустилась с тумбочки и снова держит в руках свой мячик… кукла? Кукла, стоя на полу, виднелась бы сейчас разве что кончиками перьев на кокетливой шляпке, а напротив Лилиан, отделенная импровизированной баррикадой из кровати, стояла очаровательная девочка лет шести-семи в старомодном платье, меленьких туфельках поверх белых гольфиков и шляпке. Незнакомка походила бы на маленького ангелочка, если бы не что-то жуткое в небольших хрустально-синих глазах. «Чего ты боишься?» – Ты – Вуду? В голове хрустальными колокольчиками разлился смех. Странно, ведь теперь гостья могла бы говорить вполне по-человечески, а не посылать голос прямо в мысли невольного собеседника. «Я не сделаю ничего плохого. Я хочу стать твоей подругой, Лили! Будем играть вместе… у меня есть все, чего только можно желать, но одной так скучно. Пожалуйста, стань моей подружкой!» – Я не ребенок… Смех повторился. «Ты пытаешься казаться взрослой, как твоя скучная сестра. Но ведь на самом деле хочешь совсем другого… Пойдем со мной, Лили!» – Оставь меня в покое! – вскочив, Лилиан запустила в бывшую куклу подушкой. Гостья сделала молниеносный выпад сложенным зонтиком, так же, как прежде мяч, с запозданием возникшим в ее руке: подушка взорвалась от легкого укола, словно воздушный шарик, устроив в комнате метель из перьев. Девочка-кукла раскрыла зонт, укрываясь от игрушечного снегопада. «Мне не нравится такая игра!» – Еще одно подтверждение, что общего языка нам найти не удастся! Понятия не имею, кто ты, но лучше убирайся! Лили сама не могла объяснить, что ее так пугает в ожившей игрушке. Ни кукла, ни маленькая девочка, в которую она превратилась, совсем не выглядели опасными – неужели ее мог настолько смутить сам факт того, что кукла ожила? «Гадкая, скверная, упрямая девочка!» – топнула ножкой гостья. – Я сейчас покраснею от твоих комплиментов! Куколка, видимо, не улавливающая иронии, слегка озадачилась. «Но я слишком долго искала именно тебя. Я это чувствую. И я заставлю тебя стать моим другом!» Логика поражала буквально навылет! Действительно, как проще всего с кем-то подружиться? Надо его заставить! И как только раньше в голову не приходило? «Над чем ты смеешься?» – Я не смеюсь… «Смеешься. Я же слушаю не ушами!» – Не знала, что под эту функцию приспособлено что-то, помимо ушей! «Довольно! Довольно пустой болтовни! Выбирай, или ты идешь со мной, или тебе конец!» – А ты не маловата ростом для столь громких угроз? – поинтересовалась Лили и… плашмя шлепнулась обратно на ковер, уклоняясь от снова брошенного в ее сторону мяча. Но на этот раз он повел себя иначе – еще не пролетев и половины пути, стал размером с крупный снежный ком и тяжело обрушился, подминая противоположный край кровати – Лили с ужасом слышала треск ломающегося дерева – тяжело перекатился еще немного и угрожающе навис над девочкой. «Отвечай!» – нетерпеливо взвизгнул голос куклы в голове. Лили резко откатилась в сторону, уклоняясь от удара, и попыталась вскочить на ноги. Огромный мячик снова мягко спружинил от стены, словно бы только что не раздавил кровать с легкостью асфальтоукладочного катка. «Салочки, салочки! – захлопав в ладоши, кукла восторженно подпрыгнула на месте. – От меня не убежишь!» В комнате определенно было маловато места и слишком много вещей, чтобы бегать от мяча можно было бесконечно, поэтому рванулась в сторону двери… едва не врезавшись в явно недовольную Корнелию, как раз в этот момент дверь и распахнувшую. – Как же все это меня достало! – непонятно к кому обращаясь, процедила сквозь зубы молодая женщина, мягко отодвигая Лили. Ожившая кукла и огромный угрожающе надвигающийся на сестер мяч были удостоены приблизительно таким же вниманием, как соседи, чересчур громко включившие музыку позже десяти часов вечера. А дальше началось что-то совсем уж невообразимое. Бросив через плечо сестры короткий взгляд на окно, Лилиан, должно быть, квадратными в этот момент глазами увидела, как и без того пышно разросшиеся цветочки пришли в движение, прямо на глазах превращаясь в гибкие длинные, похожие на темно-зеленые щупальца лианы, за несколько мгновений плотными коконами укутавшие девочку-куклу и мяч. Мимолетом зевнув в тыльную сторону ладони, Корнелия вытащила из-за ворота длинного халата кулон, похожий на маленькие позолоченные песочные часы и, крутанув, повернула их горизонтально. С ладони сорвалось облако золотистого песка, осветив комнату золотистым мерцанием. – А разве ты не должна была сказать, – неожиданно обычным девчоночьим голосом полюбопытствовала кукла. – что-нибудь вроде «Пески Времени, приостановите свой бег!»? – За театральными эффектами – это к Ирме! – проворчала Корнелия. – Нель, ты что, знаешь, кто это… что это такое? – ошарашено шепнула сестре на ухо Лили. Та неопределенно пожала плечами. – Понятия не имею. Искренне надеюсь, что меня сейчас разбудили по действительно серьезной причине! «Уходи!» – голос куклы снова зазвенел в голове у Лилиан и, судя по обращения, у Корнелии тоже. – «Уходи! Взрослым незачем вмешиваться в игру, ты нам только мешаешь!» – А теперь отвечай, – невежливо указав на гостью пальцем, ровно произнесла Корнелия. – ты как-то связана с исчезновением детей в Хиттерфилде? «Все они теперь мои друзья! В моем мире им гораздо лучше… Что ты можешь понимать, ты – скучная! Даже для взрослой!» – с искренней досадой в голосе откликнулась девочка-кукла. Мяч с хлопком исчез из кокона цветущих лиан. Высвободив из пут одну маленькую ладошку, кукла снова материализовала сложенный кружевной зонтик и легко перерубила лианы у основания. – Лучше не трепыхайся! – мрачно посоветовала Корнелия. Кукла со слегка брезгливой гримаской на личике сбросила с себя темно-зеленые стебли. «Не то, чтобы меня это касалось, но ты сейчас не в форме для игры в войну. Лучше не вмешивайся, взрослая!» – Я никогда не играю. Отстранив Лили, сестра шагнула вперед. Длинные, пребывающие сейчас в легком беспорядке волосы и полы длинного халата взметнулись на невидимом ветру, образовавшем вихрь золотистого песка и листьев. Отрубленные щупальца лиан на полу зашевелились, словно надеясь тоже влиться в этот странный маленький смерч, не пошевеливший, кстати, больше ничего в комнате – да и Лилиан совершенно не чувствовала движения воздуха. Девочка заворожено наблюдала, как белокурые волосы сестры, словно впитывая золото песчаной бури, приобретают насыщенный цвет спелой пшеницы, и идеальным шелковым каскадом, словно на их укладку затратили часов пять, не меньше, ниспадают чуть ли не до колен, поверх легких складок свободной, как у бального платья, лиловой юбки, как-то оказавшейся на месте подола ночнушки и халата… Кончики похожих на едва проклюнувшиеся весенние листики крыльев, показавшиеся сквозь естественный плащ волос, стали последним штрихом превращения. Склонив голову, Лили попыталась подобрать сравнение необычному наряду, соткавшемуся из листьев и песка – другого объяснения просто не было – на ее сестре. Широкая лиловая юбка и то ли топ с рукавами, то ли укороченная водолазка, открывающая плечи на манер старинного платья насыщенно-бирюзового цвета напоминали гибрид бального платья с трико. Что-то в этом духе используют для спортивного танца на соревнованиях, а иногда и в выступлениях по фигурному катанию – только юбка все же длинновата… «Кто ты такая, взрослая? Ты ведь не обычный человек?» – не меньше озадачилась девочка-кукла. – Обычные люди не разговаривают с игрушками, – насколько Лили могла судить в полумраке и отсветах мерцающего песка, лицо сестры тоже неуловимо изменилось. Цвет лица чуть ровнее, глаза чуть ярче – мелкие неуловимые детали. Словно в фотошопе портрет отредактировали, избавив от естественных усталых теней. У разбуженного посреди ночи человека кожа так не сияет свежестью. Что-то эта метаморфоза еще напоминала… Из цветочных горшков снова взметнулись лианы, вынудив ожившую куклу с неожиданной резвостью уворачиваться и парировать резкие выпады живых побегов своим странным зонтиком. Лилиан морщилась от звенящего в голове визга – однако второй раз поймать куклу в ловушку из хищных растений не удалось. Слегка изменившись в лице, Корнелия прижала руку ко лбу, второй поспешно ухватившись за дверной косяк. – Дьявол побери, только не сейчас, – едва слышно пробормотала она, бессильно прислоняясь спиной к стене. Хищные лианы мягко попадали на ковер уже за мгновение до того, как лишить зажатую в углу куколку способности двигаться. – Нель, ты в порядке? – испуганно шепнула Лили, заслужив за такую «заботу» не слишком дружелюбный взгляд. Да, конечно, вопрос глупый, но зачем же так? «Что я говорила? Кем бы ты ни была, не стоит вставать у меня на пути!» – отбросив одну из лиан ножкой, кукла угрожающе подняла зонтик и шагнула в их сторону. – Нет! Убирайся, – беспомощно выкрикнула Лилиан. Собственный голос прозвучал до омерзения тонко и испуганно. – уходи! «Если только ты пойдешь со мной! – кукла хихикнула. – Иначе придется избавиться от вас обеих… какая жалось!» – Тебе говорят, СТОЙ! – истерически взвизгнула девочка, не в силах отвести взгляда от острого кончика кружевного зонта. Происходило что-то… выходящее за рамки, и оттого у Лили возникало ощущение, будто в данный момент возможно все. Она почти не могла удивляться – Корнелия, например, всегда казалась совершенно особенной, ее странные способности вполне укладывались в картину. Но, быть может, тогда и она сама способна хоть на что-нибудь… вспомнилось отражение взрослой девушки в зеркале после дня рождения… – Остановись! Путаница лиан на полу неожиданно взвилась, на мгновение скрыв неспешно приближающуюся куклу из виду. В голове вновь взорвался ослепительным феерверком испуганный визг, темно-зеленые щупальца резко сжались… и вопль сменился вполне материальным звоном бьющегося фарфора. «Это… убило ее?!» – панически промелькнуло в голове Лили, но было заглушено звучанием чужого голоса. «Я не ошиблась насчет тебя. Вскоре я найду тебя снова!» Обернувшись девочка встретилась ошарашенным взглядом с не менее ошеломленными глазами старшей сестры, все еще вцепившейся рукой в дверной косяк. – Это ТЫ сделала? – в один голос воскликнули они. Если бы кто-то и нашелся, что ответить, вряд ли получилось бы. Окно со звоном чудом уцелевшего стекла распахнулось, сметая уцелевшие после войны лиан горшки, и на фоне серо-сизого ночного неба возникли четыре крылатых силуэта. – Не стоило так торопиться девочки! – голос Корнелии просто-таки сочился ядом. – Зашли бы еще куда-нибудь перекусить по дороге, что ли! Вилл, Ирма, Хай и Тара, одетые в такие же бирюзовые с лиловым наряды, стилем уже больше напоминающие трико и меньше – бальные платья, чем аналогичный костюм Корнелии – ошарашено огляделись по сторонам. – Что, черт возьми, здесь у вас произошло? – наконец осторожно, явно пытаясь не разозлить Нелю еще сильнее, уточнила Вилл. – Именно это, – пристально глядя на младшую сестру, процедила блондинка. – мне больше всего и хотелось бы сейчас знать!
Отправлено: 20.10.10 10:23. Заголовок: Никак не удается оф..
Корнелия
Легко могло случиться так, что Корнелия ничего и не узнала бы. Во всяком случае, именно на это Питер, по всей видимости, и рассчитывал, однако его вечная несобранность просто не могла не внести изъян в эти расчеты. Или могла? Как правило, у его супруги не было привычки исследовать все ящики и шкатулки в доме, несмотря на любовь к порядку, наведение этого порядка Корнелия в подавляющем большинстве случаев предпочитала перепоручить кому-то другому. Да и времени никогда не было уделять такое уж пристальное внимание всему, что где-то дома. Но обстоятельства изменились, заняться как-то вдруг оказалось почти нечем (Кадма не иначе, как из чистой вредности строго запретила сотрудникам общаться со своей юной заместительницей на рабочие темы, «чтобы не волновать»), только в попытке хоть отчасти совладать со скукой белокурой Стражнице могло придти в голову перебрать разный хлам вроде как для рассортировки, что можно будет взять с собой при переезде, что припрятать до лучших времен, а что и просто выкинуть. И только благодаря этому не слишком увлекательному занятию небрежно вскрытый конверт попал в ее руки. Склонностью совать нос в чужую корреспонденцию Корнелия никогда не отличалась, а о том, что письмо принадлежит Питеру, сомнений даже не возникало – сама она никогда бы не стала ни так разрывать конверт и еще более неаккуратно запихивать смявшееся содержимое обратно – поэтому сначала оно просто заняло место в стопке вещей, хозяйственную полезность которых еще только предстояло выяснить. Но сортировка всякого хлама оказалась делом до невозможности нудным, оттого внимание белокурой Стражницы снова и снова возвращалось к таинственному письму. Что-нибудь особенно важное или секретное Питер ведь просто так не швырнул бы в ящик тумбочки, благополучно об этом забыв, верно? Правда, внутренний голос с ехидным смешком подсказал, что с ее мужа как раз таки вполне сталось бы, но всерьез воспринимать это было трудно. Значит, следовало убедиться в этом и потом спокойно отправить конверт в мусор! Можно сказать, из чистой перестраховки заглянуть сперва в письмо. Исключительно из нелюбви к торопливости и поспешным поступкам «заглянуть» у Корнелии на практике вышло как «аккуратно вынуть лист из конверта и, расправив смявшуюся бумагу, внимательно вчитаться». Потом, недовольно дернув головой, перечитать еще раз. Через какое-то время блондинка убрала письмо обратно в конверт, гораздо аккуратнее, чем это делал муж, положила на поверхность журнального столика и, забыв на время про разворошенные ящики и коробки, в глубокой задумчивости устроилась на диване. Преждевременно позволять себе обиду не хотелось, вполне еще возможно, что и причин-то для этого никаких не было, а последнее время Корнелия владела своими чувствами все хуже и срывалась все чаще – гораздо, гораздо чаще, чем Питер того заслуживал – поощрять в себе и дальше эту отвратительную истеричность она крайне не хотела. Они просто могут обсудить все вечером, за ужином. С какой стати вообще было думать, будто супруг что-то скрывает, а не просто по обычному своему разгильдяйству просто забыл о письме, торопливо распечатав его и бросив к другим бумагам? Скорее всего, так и было! Позволив своему раздражению проявиться только в этом, Корнелия одним махом сгребла и отправила в мешок для мусора весь найденный хлам, включая уже «отобранный», хотя обычно с разнообразными мелочами расставалась без особой охоты, пока существовал хоть небольшой шанс, что вещь еще может пригодиться. Уже через несколько минут этот поступок стал казаться нелепым, но обратно их вытаскивать Корнелия, конечно же, не стала.
До свадьбы Ирмы оставался всего день, а желание идти на праздник, и с самого начала-то не особенно сильное, со временем только продолжало истончаться. В конце-то концов, ну, пропустит Корнелия одну из этих свадеб, и что с того? Если Ирма намерена продолжать в том же темпе, их еще много будет в ее жизни! За подобные мысли становилось стыдно, но, как и во многом другом, теперь здравое понимание своей неправоты помогало слабо. В конце-то концов, ее лишили возможности заниматься хоть чем-то действительно важным, неужели подруге будет нанесена такая уж чудовищная обида, если Корнелия не приедет, сославшись на плохое самочувствие? Что не такая уж и неправда. Еще как будет! Сама же Стражница Земли на самом деле считала подобное поведение совершенно не дружеским. Пусть Ирма и в лучшие-то времена ее несколько раздражала, демонстрировать это так вот, да еще оправдываясь… сложившимися обстоятельствами – было бы просто подло. А ведь почти десять лет прошло с тех пор, как Корнелия навсегда для себя решила, что отныне ее чувства будут принадлежать ей, а не она сама – принадлежать чувствам! И после этого позволить портить себе жизнь даже не им, а банальным эмоциям? Нет уж, с ней это не пройдет! И уж тем более не должны как-то страдать от нелепых перепадов настроения другие люди. Только вот Питеру явно не повезло – как самый близкий ей человек, он чаще других оказывался чересчур близко к «очагу возгорания». Когда дело касалось его, воплощать в жизнь подобные решения становилось несколько сложнее, вся налагаемая репутацией сдержанности и даже черствости самодисциплина не всегда помогала. Заставив себя глубоко вздохнуть, Корнелия снова покосилась на белеющий со стола конверт. Питер, конечно, и не обязан был с ней советоваться. И отчитываться. Это она уже поступила не вполне правильно, прочитав чужое письмо, но… но… Разговор в любом случае обещал быть не самым приятным. – Ничего не хочешь мне объяснить? – оригинально «поприветствовала» мужа буквально на пороге Корнелия тем же вечером. Питер растерянно замер, судя по выражению на смуглом лице, торопливо проматывая в мыслях перечень всех своих вероятных и невероятных прегрешений. После чего в притворном испуге помотал головой. Блондинка слегка нахмурилась, но на молодого мужчину, все детство которого прошло под гораздо более суровыми взглядами авторитарной матушки, подобные меры действовали даже не в полсилы, а так, в четвертинку, так что должного эффекта угрожающее поблескивание глазами не возымело. – Можно хоть наводящую подсказку, о чем вообще речь? Как бы не признаться в чем-нибудь, еще не всплывшем… Не ответить на обезоруживающую улыбку стоило определенных усилий, чтобы скрыть свое колебание, Корнелия сдвинула брови еще сильнее и, не говоря больше ни слова, помахала перед носом мужа вскрытым конвертом. Улыбка Питера завяла. – Совсем вылетело из головы, – пробормотал молодой человек. – Именно так я и подумала. Ты ведь еще не отвечал на письмо. Судя по дате, осталось не так уж много времени. – Теперь это не имеет значения. – Но… – Я же сказал, что вообще не собираюсь дальше играть в команде. Насчет постоянной работы тренером пока что точно узнать не удалось, но так – все равно больше стабильности, чем мотаться по всей Америке, а то и куда-то… – В Австралию. Питер, ну что ты несешь? Я всегда думала, тебе нравится путешествовать и ездить на все эти чемпионаты, – по правде говоря, настолько нравилось, что иногда Корнелия бывала этим не слишком довольна, но прямо об этом Питеру понять не давала. – Мы так и будем стоять в коридо?... – встретившись с женой взглядом он умолк на полуслове и, после короткой паузы, сказал несколько другое. – Ладно, если это не столь очевидно, как мне казалось – то в данный момент мне гораздо больше нравится проводить больше времени с тобой. Тем более, после переезда в особняк – я что же, могу тебя бросить там одну почти до рождества? Да и за ремонтными работами в квартире надо будет приглядывать. – Вот, значит, как? – бросив письмо на узкий ящик для обуви, Корнелия резко развернулась и вышла из прихожей, быстрым шагом миновав гостиную и яростно хлопнув за собой дверью спальни. Питер, вынужденный переодеваться из уличной одежды, немного замешкался прежде, чем последовать за ней. Белокурая Стражница растянулась на кровати, отвернувшись к стене, и даже не пошевелилась, когда захлопнутая створка двери снова скрипнула. В принципе, если бы она действительно не хотела, чтобы муж беспокоил ее сейчас, ему и вовсе не удалось войти – злоупотреблять своей волшебной силой в быту Корнелия не любила, но по случаям, когда считала это оправданным, без колебаний ее использовала. Но сейчас ее бегство вовсе не было продиктовано нежеланием продолжать разговор, даже наоборот. - Я взрослый и вполне здоровый человек, мне не нужны няньки и постоянный присмотр, – глухо сообщила Корнелия, какое-то время послушав вопросительное молчание в комнате. – Неужели ты всерьез думаешь, что мне приятно смотреть на то, как и твоя нормальная жизнь пострадает просто за компанию? – Значит, это нужно только мне самому, – обогнув кровать, Питер присел на самый краешек и положил ладонь на светлые волосы жены. Корнелия закрыла глаза – было бы очень стыдно без всяких уважительных причин удариться в слезы, а уверенности в том, что получится их удержать, не было. Слишком многого привычного и – как казалось – неотъемлемого совершенно внезапно лишилась она сама. Словно кто-то нажал «паузу», просто единым махом выбросив из течения всей ее жизни, лишив возможности эту жизнь контролировать. Цеплять за собой еще и близких людей, как костяшки домино, было бы и вовсе невыносимым. И уж здесь-то у нее, по крайней мере, был выбор! – Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя виноватой… – Ты сама постоянно заставляешь – меня – чувствовать себя виноватым! – несколько резче обычного своего тона возразил Питер. Светловолосая волшебница все же распахнула глаза, непонимающе на него уставившись. – Только за то, что я чувствую себя счастливым, когда ты, кажется, просто мучаешься. – Мучаюсь? Я? Да с чего ты вообще… Право же, этому человеку было больше дела до ее чувств, чем самой Корнелии! Как-то и не предположить заранее, что подобного может оказаться чересчур. Вместо ответа теплые кончики пальцев скользнули по ее лицу, снимая с ресниц все-таки предательски повисшие на них слезинки. Может оказаться чересчур, когда чувства-то эти не вполне естественного происхождения – когда сама понимаешь, что не стоят они подобного внимания, но невозможно объяснить это ему! – Питер, со мной все в полном порядке. Честно. Я очень ценю твою заботу, но сейчас ты все только усугубляешь. Нет ни малейшей нужды в том, чтобы ты отказывался от этой поездки. Я от тебя никуда не денусь и… в общем, а подобное предложение может быть первым и последним в жизни. Тем более, если ты всерьез намереваешься уходить из профессионального спорта – второго такого шанса точно не выпадет! И я же знаю, на самом деле это важно для тебя… – Давай все-таки предположим, что сам я знаю лучше, что для меня важно… и что важнее всего. Поймав руку, все еще бережно касавшуюся ее лица, за самые кончики горячих пальцев, Корнелия медленно, слегка заторможено покачала головой. – Не надо… я не собираюсь становиться смыслом чьей-то жизни. Один раз я уже пыталась совершить подобную глупость – и больше никогда в жизни не взвалю на себя больше, чем сама способна выдержать! Не обижайся… я действительно очень благодарна за твою заботу и прекрасно понимаю, что ты хочешь как лучше. Но в жизни каждого человека все равно на первом месте должна оставаться… сама жизнь и должна. Нельзя жить жизнью другого, иначе то, что должно быть счастьем, превращается в цепи… И всегда есть вещи более важные. – Для меня – нет! А если бы и были, то это точно был бы не какой-то дурацкий чемпионат в какой-то Австралии. Корнелия… – М-м? Мягко повернув ее голову за подбородок, Питер терпеливо дождался, пока супруга соизволит посмотреть ему прямо в глаза, прежде чем продолжил: – Дело в этом, да? Ты… не в восторге от перспективы заводить детей, потому что считаешь, что это взаимно связывает слишком сильно. Так сильно, что страдает вся эта «частная жизнь» и отношения превращаются из радости в обязанность. Иногда мне кажется, что ты не доверяешь мне, как будто… не впускаешь дальше определенного уровня. – Перестань нести ахинею! – строго потребовала Корнелия. – Если бы я хоть на долю процента сомневалась в тебе… Да всей этой ситуации не возникло бы по определению! Пф! Ну вот, теперь и не знаю даже, радовать это должно или огорчать… На сей раз Питер не захотел ответить на ее улыбку. Впрочем, так искренне и вместе с тем располагающе улыбаться, как это делал муж, блондинка никогда и не умела. Привстав на кровати, Корнелия поцеловала его в уголок губ. – Не обижайся. Раз ты так хорошо знаешь мои чувства, то ты понимаешь, как это важно. И… никакие дети меня не привязали бы к человеку, оставаться с которым я сама не хотела бы. До тех пор, пока мы вообще вместе, можешь ни на секунду не сомневаться в этом: я счастлива, что ты в моей жизни. Веришь? – Но ты все равно хочешь, чтобы я уехал? Да еще… теперь. Ничуть она этого не хотела бы, конечно, но… – Я все равно считаю, что неразумно с твоей стороны отказываться от поездки! – переформулировав вопрос так, чтобы ответить и правильно, и честно, с расстановкой произнесла Корнелия. – Особенно – сейчас. Слушай… ну что тебе мешает серьезно все обдумать? По-настоящему, а не как это у тебя обычно. Хотя времени почти и не осталось, все равно впереди выходные… после праздника у Ирмы все и обсудим, согласен. – Обсудить, – с нажимом уточнил Питер, явно подчеркивая, что оставаться в любом случае намерен при своем мнении. Продолжать спор сейчас в любом случае не имело смысла, а потом… что же, в крайнем случае Корнелия всегда может с ним поссориться вплоть до переезда к родителям – как раз этак до рождества. Идея встречать которое в пригородной зоне, кстати, ей с самого начала ни капельки не нравилась. Хотя с ее характером магии логичнее бы было лучше себя чувствовать поближе к живой природе, Стражница оказалась явным исключением и просто не представляла себе жизни где-то за городской чертой. Что там вообще можно делать, особенно в холодное время года, даже в голову не приходило! Тогда у Питера просто не останется поводов отказываться от поездки, а необоснованным упрямством он никогда не отличался… «В отличие от меня самой!» – кисло подумала Корнелия. За подобные мысли уже было стыдно, оставалось только надеяться, что до необходимости подобных мер вообще не дойдет. – Пойдем ужинать? – так и не дождавшись какого-то продолжения темы, с несколько преувеличенной бодростью спросил Питер. Есть вообще-то не слишком-то хотелось, но начинать теперь пререкания еще и по этому поводу не хотелось еще сильнее. Мужу вмятешилось в голову, будто она «безобразно мало ест» – хотя у самой Корнелии впечатления были прямо противоположные, предпосылкой им послужило одно и то же. Собственный организм, кажется, вздумал издеваться над ней всеми возможными способами, то едва ли не скручивая желудок узлом от резко нахлынувшего чувства голода в самые неподходящие моменты, например, посреди ночи, то, когда как раз предполагалось садиться за стол, на любую еду даже смотреть без дурноты не получалось. – Угу… – рассеянно откликнулась она, не спеша, впрочем, вставать и продолжая удерживать руку Питера возле своего лица, уткнувшись щекой ему в ладонь. Да, она совершенно не хотела, чтобы муж сейчас уезжал куда-то на такое долгое время. Не смотря на яростные и вполне справедливые заверения в том, что никакая опека ей не нужна, Корнелия во многом чувствовала себя гораздо лучше даже просто оттого, что Питер был рядом. Но следовало же отдавать себе отчет, это нежелание проистекало из чистой воды капризов, которым только начни потакать – потом из этого болота вообще не вынырнешь! – Чуть-чуть попозже, хорошо? А ведь он-то, в отличие от самой, весь день был на работе, а не достигал духовного единства с любимым диваном. Нельзя же так… Очнувшись от незаметно подкравшегося сна, Корнелия какое-то время непонимающе таращилась в темноту. Угу, «чуть-чуть попозже»! Интересно, сколько времени Питеру пришлось сидеть, склонившись, на краю кровати, чтобы не отбирать у нее столь нагло использованную вместо подушки руку, прежде чем он убедился, что супруга ухитрилась заснуть на полуслове вполне основательно? «Нельзя так!» – мысленно повторила Корнелия, переворачиваясь на другой бок и пристраивая голову уже на плече Питера. Имея дело с человеком, готовым с радостью потакать любим твоим капризам, не стать капризной выше допустимого уровня, пожалуй, сложновато…
Отправлено: 27.10.10 23:11. Заголовок: Прочёл теперь и это...
Прочёл теперь и это. Санди ака Владлена, у вас обновления иногда чуть ли не годами не случаются, вы сами ещё не путаетесь в сюжете фика который начали три года назад? Эпизод с куклой мне что-то Розен мейден напомнил.
Отправлено: 28.10.10 15:48. Заголовок: Ну... в каком-то см..
Ну... в каком-то смысле вопрос "идеальной дочки" тут тоже будет. Но вряд ли что-то похожее на аниме. А вообще кукелы немного архаичная, но довольно распространенная "ужастиковая" тема. Тут я их выбрала, наверное, из-за попытки Лильки поскорее сбежать из детства.
В деталях запутаться вполне могу (и даже без "помощи" долгих зависаний).
Отправлено: 30.11.10 15:52. Заголовок: Лилиан Последнее вр..
Вилл
Говорят, у людей существует потребность видеть в жизни хотя бы что-то абсолютно незыблемое и постоянное. Если так, то Стражницам в этом плане повезло немного больше, чем всем остальным: шли годы, менялась их жизнь, чередовались самые невероятные события – а Кондракар оставался все тем же. Что значат какие-то восемь лет там, где нет времени? Сама жизнь с высоты Кондракара представала в совершенно другом свете. - Это что, шутка? – холодно осведомилась Корнелия. Стражницы привычно стояли в центре огромного зала по колено в розоватых облаках – прямо напротив Оракула. Разве что вместо похожего на Санту Тибора за спиной Мудрейшего стояли двое: суровый воитель Эндарно, хмурое лицо которого пересекали три параллельных шрама, и миниатюрная, похожая на засушенный цветок, пожилая китаянка. Не иначе, у Меридианких правительниц позаимствовали идею «воина справа, мудреца слева, мага в центре» – с поправкой на здешнюю специфику, конечно. Странновато считать Ян Лин советницей – при том, что самого Оракула принято называть «мудрейшим»… или было бы странновато, знай Стражницы здешних обитателей чуть хуже! Как-то Ирма, в очередной раз критикуя Мартина, заявила, что чем человек умнее, тем он бестолковее, вот и Оракул, достигнув вершин мудрости, похоже, обнаружил на этих высотах залежи редчайшей бестолковости! Иначе не стал бы сейчас больше раздражать и без того находящуюся сильно не в духе Корнелию… – Скорее стечение обстоятельств. Порой это и называют – Судьба. – Оракул привычно до боли покачал головой – Стражницам он в такие моменты напоминал китайского болванчика. – Лилиан, как оказалось, владеет изначальной магией настроения. Как бы объяснить… есть магия Света и магия Тьмы, магия четырех Стихий и магия универсальной энергии – связующего звена. У всего этого есть свой образ, свой вкус и цвет, можно даже сказать. Характер. А магия настроения сама по себе – никакая. У нее нет собственных характеристик, оттого практически невозможно распознать человека, в котором она может совершенно неожиданно пробудиться. В некоторой степени зачатками этой магии обладают почти все дети. Дети, пока еще не сформировавшие собственного «образа, вкуса и цвета»… Неспроста именно Лилиан так заинтересовала куклу, о которой вы сейчас рассказали. Куклы – не живые существа, но ребенок может поверить в их жизнь, и тем самым подарить кукле видимость жизни: Лили поверила, что кукла наблюдает за ней – и та получила способность двигаться, а вслед за верой, что игрушка «ожила», стала похожа на настоящего ребенка. Так же происходило с куклами исчезнувших детей... Нет! К сожалению, я не могу сейчас сказать вам, куда и почему они исчезали. Но только Лилиан обладает достаточной силой для того, чтобы вдохнуть своей верой настоящую жизнь в неживое. Однако эта магия при достаточно сильном желании того, кто ею, сам того не подозревая, владеет, может превратиться в любую другую. Лилиан очень хотела стать похожей на тебя, оттого ее магия настроения вылилась в форму волшебства сферы Земли. – Постойте-постойте! – Лилиан, перестав потрясенно изучать зал, истинные размеры которого терялись в пространстве, а пол заволакивала дымка бело-розовых облаков, подпрыгнула на месте. – Э-э, мистер Оракул… мне-е-е, это у Вас имя или должность? – Должность, со временем ставшая именем. Чего ты хотела узнать, дитя? – То есть, я могу все? Стоит только по-настоящему чего-то захотеть и ВУАЛЯ! Так и будет? – Отчасти так, если твои желания искренни. Только учти, если ты пойдешь на поводу у эгоизма и будешь рассматривать магию настроения как средство получения жизненных удовольствий, она превратиться в темное колдовство. Если ты зайдешь слишком далеко, то необратимо превратиться. – Можно подумать, колдуны Тьмы так уж неравнодушны к каким-то там удовольствиям, – фыркнула Ирма. – взять вот Фобоса, ему же НИ-ЧЕ-ГО вообще не надо. То есть… с одной стороны – присвоит все, что подворачивается, с другой – не хуже без всего этого обойдется. – Это крайний случай. Когда сердце человека остывает настолько, что уже не способно испытывать радость и человек начинает относиться ко всему с презрением. Как в анекдоте про фальшивые елочные игрушки, которые совсем как настоящие, а радости от них – никакой. Путь Тьмы неизбежно ведет к этому, но… – Хватит уводить разговор! – решительно шагнув к Оракулу, Корнелия сгребла его за воротник широкой хламиды и притянула к своему лицу. Глаза у нее посветлели, как льдинки – явный признак с трудом сдерживаемого гнева. Как-то особенно бросилось в глаза, что глава Кондракара ниже молодой женщины более чем на голову. Ему оставалось только беспомощно крякнуть от неожиданности. – Запомните раз и навсегда, сэр, – процедила Корнелия сквозь зубы. – мы тут занимаемся чертовски важными для Вселенной делами и все такое. Кто-то, безусловно, должен… хоть мы и не выбирали этой миссии. Но втягивать в это моих близких ВЫ НЕ БУДЕТЕ. Не выдержав ее взгляда, Оракул с вечным своим выражением глубокомысленной печали всезнания опустил было глаза, намереваясь изречь что-нибудь фаталистическое, но тут же сбился с мысли, как-то не очень характерно для себя густо заливаясь краской. Корнелия продолжала цепко держать Мудрейшего за ворот, из-за разницы в росте его глаза оказались как раз на уровне слегка располневшего бюста. Ирма бы наверняка предположила, что в данный момент на его лысине блины можно было печь, если бы не растеряла дар речи от этого зрелища. Эндарно честно попытался придти Оракулу на помощь и даже заставил себя опасливо коснуться плеча блондинки с таким видом, словно Корнелия была бесценной фарфоровой вазой – и тут же отдернул руку, тоже старательно краснея. – Ну-ну, дорогая, не нужно воспринимать все так резко, – проявила Судьба милосердие к этим двоим в лице хрупкой старушки. Ян Лин мягко погладила Корнелию по свободной ладони. – не от Оракула это зависит. Сердце Кондракара признало Лилиан, кроме того, не забывай о ее желании. – Она же понятия не имела, о чем на самом деле просит! – Сейчас имею, – напомнила обсуждаемая Лилиан, заставив сестру отпустить несчастного Оракула, и, резко развернувшись, направить в свою сторону указательный палец. – Помолчи, Лили. С тобой я еще дома поговорю. Я ТАК с тобой поговорю! – Это зависит не от Оракула, – беспечно напомнила девочка. – но и не от тебя тоже. Эта кукла… или стоящий за ней кукловод – так или иначе, теперь целенаправленно будет искать именно меня, так не разумнее ли будет хотя бы ввести меня в курс дела? Только я сама могу что-то решить. Жалуешься на то, что Питер укутал тебя своей чрезмерной заботой, как хрустальный бокал в вату, что от этого можно задохнуться, а сама – что?! Я тоже не хрустальная, не разобьюсь! – Я, в отличие от тебя, взрослый человек! – И, в конце концов, мне сейчас именно столько лет, сколько было тебе, когда ты стала Стражницей! Почему у меня не должно получиться что-то, что получается у тебя. – То же самое, – напомнила Корнелия. – ты говорила и о фигурном катании, которое для тебя закончилось серьезным переломом! – У тебя есть идеи получше?
Мартин, кстати, где-то "вокруг тридцати" симпатичный будет. Такой неуклюжий профессор в духе Микайдо-сенсея из "шуга чары", от которого все студентки будут каваицца. Правда, Ирке-то... ну, в общем, как обычно. А на счет Марлы как раз пока ничего не ясно (в плане дальнейшей судьбы, а не участия в этом конкретном сюжете).
Просто здесь выкладывать начала довольно давно, а после "застоя" сама перечитывала и слегка кое-что подправила.
Отправлено: 27.12.10 00:15. Заголовок: Вот блинский блин-то..
Кристофер Лэр
Свадьба сестренки намечалась на субботу, хотя Ирма давно уже успела обзавестись собственным жильем, все торжества традиционно происходили в родительском доме, как подозревал Крис, исключительно из коварного расчета переложить часть забот на маму. Самой Ирме всегда куда больше нравилось вертеться в гуще событий, фонтанировать идеи и «ценные» замечания, пока кто-нибудь другой занимается более скучными попытками все это воплотить. Справедливости ради, подключать людей и заражать их энтузиазмом у нее получалось просто со сверхъестественным успехом, наверное, никому в мире больше столь наглое поведение не сошло бы с рук! А еще у Ирмы абсолютно повсюду находились так называемые «свои люди» – оставалось только поражаться налаженной сети ее связей и просто полезных знакомств. Особенно, когда все эти музыканты, повара, эксклюзивные портные и прочие специалисты в связи с грядущими торжествами валом повалили к ним домой! На одну только перебранку бывшего мужа сестренки Шона и еще более бывшего школьного бой-френда Джея определенно стоило полюбоваться: оба дарования никак не могли решить, кому из них будет поручено музыкальное сопровождение на свадьбы Ирмы с абсолютно третьим типом. Или – четвертым? Другого ее бывшего супруга, Эндрю, не наблюдалось, чему можно было искренне радоваться, Кристоферу этот хорек никогда не был симпатичен – надо полагать, что и ее саму успел достать по высшему разряду. Впрочем, благодаря бронебойному обаянию Ирмы все ее бывшие рано или поздно неизбежно переходили в разряд хороших приятелей. Короче говоря, если в доме семейства Лэр и обычно-то было не укрыться от всеобъемлющего участия родственников, не говоря уж о том, чтобы сохранять хоть что-то в тайне, то в последнюю неделю, там вообще шагу нельзя было сделать, не привлекая внимания целой кучи народу! Совсем не тот момент, когда хотелось бы притаскивать домой для дополнительных занятий кого-то вроде Марлы. В том смысле, что еще меньше, чем в обычное нормальное время хотелось бы. Кристофер только надеялся, что в царящей суматохе всем точно будет не до него с его школьными делами. Наивно, наверное, когда семейку свою всю жизнь знаешь! Для того, чтобы, едва услышав от родителей о неизвестной ей самой гостье, моментально сунуть свой нос в комнату младшего брата, Ирме никаких объективных причин не требовалось. Сама мысль о том, что она может кого-то или что-то не знать, нарушало для нее всю гармонию мироздания. Правда, при виде его «репетиторши» сестренка тихо крякнула и, что крайне редко с ней бывало, на несколько секунд растеряла все слова, только молча таращилась. Марла, привыкшая, что любое обращенное на нее внимание оборачивается издевками, испуганно втянула голову в и без того сутулые плечи. Наивная, если кто сейчас и стал бы мишенью для Ирминого остроумия – то уж точно не она! – Эм, привет! – наконец с довольно-таки фальшивой улыбкой выдавила сестра. Девочка панически встрепенулась, уже ставшим привычным жестом в последний момент обеими ладонями подхватив едва не свалившиеся с длинного носа очки. – Эй, это всего лишь моя сестра Ирма. Хоть в это и трудно поверить, глядя на нее, но гостями она не обедает, так что пугаться не стоит! – попытался разрядить обстановку Кристофер. – Ничего, что мы здесь как бы пытаемся делать уроки, а, сестренка? Субботу мы из-за твоей вечеринки уже теряем… Увы, результат подобного «намека» был прямо противоположный: беззвучно обозвав брата «поросенком» и скорчив физиономию, Ирма вошла в комнату и уселась на кровать, без лишних церемоний сбросив на пол помешавшие ей вещи. – Из-за вечеринки? – переспросила Марла. Ну, конечно, эта девочка будет обвинять его в невнимательности из-за того, что, три раза прочитав абракадабру о свойствах полупроводников в учебнике, Крис оказался не способен выявить в этом неуловимый смысл, однако сама, оказавшись в доме, где все уже несколько дней стоит на ушах, так мило удивляется, услышав о приготовлении к вечеринке! – Вообще-то, из-за моей свадьбы! – сбросив домашние тапочки-«кролики», Ирма уселась на кровати и по-турецки подогнула ноги. – Да, я как раз хотел тебе сказать, что завтра занятия придется отменить и приходить необязательно… – Если только ты не захочешь придти просто в качестве гостя! – Да… то есть… Ирма, ты! Ты что, не слышала? Марла помогает мне с проектом по физике, именно поэтому она здесь! Из-за занятий… И она вовсе не любит вечеринки, правда ведь? – почти с мольбой обернувшись к однокласснице, воскликнул Кристофер. Учитывая общую странность ее взглядов, это вполне могло быть и правдой – сейчас только и оставалось уповать… – Ты же никогда не приходила на все эти школьные тусовки, тебе это совсем не нравится? – По правде говоря, я не знаю, – смущенно накручивая одну из косичек на карандаш, призналась девочка. – я ведь действительно ни разу не бывала на вечеринках, ну, со времен еще детских дней рождения – так что у меня нет фактических данных, чтобы заявить, нравятся мне они или нет. Всегда можно провести эксперимент. От ее улыбки Крис неловко заерзал на стуле. – Слушай, ты не обязана соглашаться просто из вежливости, – решив не сдаваться, предпринял вторую попытку он. Сомнений в том, кто именно будет потом за последствия этой ходячей катастрофы на празднике отвечать перед Ирмой, заранее не возникало. Сестренка не подозревает пока, с кем имеет дело – сидя за столом даже у Марлы какое-то время получается ничего не ронять и не портить. – Я и не стала бы. В смысле – из вежливости не стала бы! – «успокоила» та. Попыталась вынуть из волос карандаш, но тот успел прочно запутаться, хотя цепляться, казалось бы, было совершенно нечем, безрезультатно подергала несколько раз и оставила болтаться на кончике тонкой косички. – Но, раз уж мне подворачивается такой случай – попробовать стоит. Тетя мне постоянно талдычит, что я должна с кем-нибудь в школе подружиться, или хотя бы больше общаться с другими подростками, иногда я думаю, в этом есть смысл, но все мои попытки как-то завязать диалог так ничем и не заканчивались. Я много думала с тех пор, как ты решил помочь мне тогда, в коридоре. Человеческое проявление дружбы чем-то сродни симбиозу в природе. Взаимная польза. Ели рассмотреть наши личностные и поведенческие портреты, становится понятно, что каждый из нас наиболее успешно реализует те черты, которые в недостаточной мере проявляются у другого. То есть, ну, если бы у меня появился друг вроде тебя, мы друг друга идеально дополняли бы! Кристофер поперхнулся воздухом и закашлялся, одновременно маскирую приглушенное похрюкивание сестры – между прочим, эту кашу и заварившей! – слишком напоминающее сдерживаемые смешки. Марла, по их реакции сообразившая, на всякий случай уточнила: – Тебе ведь нужна помощь с учебой – и не только в этой работе по физике. И ты сам говорил, что все мы должны по-товарищески помогать друг другу, а… – Я говорил совсем не это! То есть не в этом смысле! – сумел, наконец, хрипло выкрикнуть мальчик. – Поддерживать остальных, когда речь идет об общих интересах – это несколько другое дело. И я всегда считал, что дружба начинается с взаимной симпатии, а не бартера взаимных выгод! – Взаимных, ну да… я понимаю, – Марла еще раз попыталась выдернуть запутавшийся в волосах карандаш, на этот раз более резко, но только поморщилась в результате от боли. – я действительно все понимаю. Если это ты не хочешь, чтобы я приходила на вечеринку, то вовсе не… Кристофер мысленно застонал. Ну, и кем лучше оказаться в итоге: последней свиньей или козлом отпущения? Интересно, придушить сестричку прямо накануне ее свадьбы было бы чересчур мелодраматичным жестом, или все же терпимо? По крайней мере, перспективу грядущего кошмара это отдалило бы… – Какая разница, чего он хочет, если тебя я приглашаю? – несколько уязвлено протянула Ирма, не подозревая, от сколь мрачной участи сейчас находится буквально на волоске. – Я этого не говорил! Просто действительно не думал, что это может быть тебе интересно, вот и все, – вынужденно капитулировал Крис. – и дружить с тобой тем более не отказывался! Только сказал – ну, и еще раз скажу, что дружбу не начинают, как деловую сделку или этот… биоценоз. – Симбиоз. – Так я и сказал! – Ладно, в этом ты должен разбираться лучше меня, поэтому я верю. Может быть, в качестве основы для отношений моя теория никуда не годится. Но, если я помогу тебе еще и с геометрией – просто чтобы не дожидаться, пока ты и от математика получишь последнее предупреждение – вреда не будет. – Над всем нашим родом тяготеет проклятье! – картинно закатив глаза к потолку, пробормотала себе под нос Ирма. – Точно-точно говорю, иначе просто и быть не может! Все симптомы налицо!
Лилиан
Последнее время общение между Лили и Кристофером практически свелось к минимуму – насколько это вообще получалось с тех пор, как девочке пришлось участвовать в тренировках хоккейной команды. В команде – и вместе с тем как бы отдельно, кажется, этот статус начинал преследовать Лилиан во всех сферах жизни! Что касается Криса, то либо она чувствовала себя виноватой перед ним из-за того, что не разделяла его чувств, то начинала злиться на приятеля, своим неуместным признанием, кажется, перечеркнувшего всю их многолетнюю дружбу. Ну как можно было вот так просто все испортить?! Симпатичных девчонок в школе полно, а такой друг, как она, хотелось бы верить, один – даже при многочисленности приятелей… Обвинять мальчишку в этом было довольно глупо, но с обидой своей Лили, даже при этом понимании, ничего не могла поделать, из-за чего начинала злиться еще и на себя. В общей сумме весь этот эмоциональный водоворот свелся к не совсем осознанному стремлению просто избегать Кристофера – все равно теперь Лилиан даже не представляла, как с ним вообще разговаривать. Впрочем, все увлечения Криса не отличались долговечностью, может быть, пройдет немного времени – и все станет по-прежнему? Несмотря на некоторую обидчивость, злопамятным мальчишка тоже не был, наверное, сумеет как-нибудь пережить ее пренебрежение к его «неотразимому» обаянию! Этот странный тип в Кондракаре уверял, что Лилиан обладает особой магией и, теоретически, может заставить сбыться любое свое желание – только никому не известно, как именно это можно сделать. Видимо, один из законов магии – в обладании абсолютно любой силой кроется хоть какой-нибудь да подвох! Уж возможность не поссориться с лучшем другом была бы гораздо полезнее по-детски нелепого желания стать как можно более похожей на старшую сестру! Погрузившись в размышления, Лилиан не сразу заметила, высыпанные из пакетика в ладонь семечки успели проклюнуться крохотными ростками с двумя бледными листочками – пришлось поспешно высыпать их обратно в пачку, а сам пакет скомкать в кулаке. Стоило все детство прожить в ожидании чуда, чтобы, повзрослев, твердо решить, что не веришь больше в сказки – и тут же столкнуться с настоящим волшебством, которого, оказывается, не замечала прямо у себя под носом! Похоже на очередную насмешку судьбы. Как бы то ни было, но «тренировках» делать Лили было, преимущественно, нечего – в ничем не наполненное время моментально стекались все размышления, от которых обычно получалось прикрыться занятостью. И отчего-то колдовские куклы занимали в градации неприятных тем далеко не первое место… Когда после одной из таких проведенных, в основном, на скамейке тренировок, Лилиан заметила, что Кристофер, явно борясь с нерешительностью, что обычно совсем не было ему свойственно, собирается к ней подойти, первой мыслью было просто улизнуть. Она скучала по их общению – по их прежнему общению – но еще одного неприятного разговора крайне хотелось бы избежать. Устыдившись своего малодушия, девочка осталась на месте и даже, как она надеялась, ободряюще помахала Крису рукой, демонстрируя, что тоже его увидела. С некоторой обреченностью встрепенувшись, мальчишка помахал в ответ и слегка неуклюже перебрался с катка в почти опустевший закуток со скамейками запасных у основания трибуны – остальная команда уже отхлынула в раздевалку. – Привет, – тяжело плюхнувшись рядом, слегка натянуто начал Кристофер. – скучно, наверное, вот так здесь сидеть… – Вроде того, – не менее растерянно пробормотала девочка. Так получилось, что ей даже переодеваться смысла не было – впрочем, это помогало пока что оставлять незамеченным тот факт, что длинные волосы весьма неохотно укладывались под хоккейный шлем. – Хотел поболтать с тобой на обеде, но ты опять подсела к этим своим одноклассницам, было как-то неловко вас отвлекать… Да и разговор у меня – не хочу, чтобы девчонки потом болтали. Лили неопределенно дернула плечами. С девчонками было не то, чтобы скучно – но, конечно, она бы предпочла, как раньше, посидеть в компании Кристофера и его приятелей, прежде обеды проходили гораздо веселее! Но перспектива какого угодно личного разговора сейчас все равно заставляла досадливо ежиться. – Обещаешь, что не будешь смеяться? – подозрительно уточнил мальчишка. – Приложу максимум усилий! – с наигранной торжественностью произнесла Лили, чуть расслабившись. – Что случилось? – Я пригласил Марлу на эту сеструхину вечеринку! – воровато оглядевшись, дрожащим шепотом признался Кристофер. Девочка непонимающе на него вытаращилась, что ее друг, кажется, истолковал по-своему и скорчил совсем уж умоляющую мину на веснушчатой физиономии. – Так получилось! Мы занимались этим дурацким рефератом, а Ирма ввалилась и начала, как обычно, прикалываться! Ну и… пришлось ее пригласить, чтобы Марла не решила, что я с ней общаюсь только ради помощи с домашними заданиями. А теперь надо мной все смеяться будут! – А от меня-то ты чего хочешь? – вполне понимая его растерянность, Лили так и не смогла сообразить, к чему, собственно, Крис клонит. То, что дело не касалось ее лично, конечно, не могло не радовать… но радовало бы еще сильнее, если бы речь шла не о Марле, а какой-нибудь другой девчонке, с большей вероятностью, что та сумеет переключить внимание Кристофера на себя – увы, на подобную «соперницу» надежды было мало! – Я же не могу сам говорить девчонке такие вещи, но, может, ты бы ей посоветовала – ну, как одеться и все такое… Может, на один вечер все и обойдется! – без особого оптимизма закончил мальчик. – А меня-то ей с какой стати слушать? Мы даже не дружили никогда особенно, не говорить же, что помогаю ей по твоей просьбе. – Ну, – Кристофер поскреб вихры на затылке и задорно улыбнулся. – давай сегодня делать уроки все вместе, я вас познакомлю… ты ведь тоже пойдешь на вечеринку вместе с сестрой, я как-нибудь сверну разговор в эту область – вот и предложи ей подготовиться вместе, как там все девчонки делают. Ну, извини! – заметив, как недовольно фыркнула подруга при словах «все девчонки», Крис поспешно состроил уморительную моську. – У меня просто нет других вариантов, ну пожаааалуйста! – Вообще-то свадьба у Ирмы уже в эту субботу, а платье и, как ты выразился, «все такое» обычно подбирают гораздо раньше. Я что, похожа на сказочную фею, умеющую превращать тыквы в «феррари» и Золушек в принцесс?! Действительно интересно – можно ли с помощью волшебства действительно делать что-то подобное? Правда, с Кристофером соображениями на этот счет делиться все же не стоило. Да и всегда можно полюбопытствовать у «настоящих» фей, так случайно оказавшихся давними знакомыми! Может быть, Хай Линдон могла бы что-нибудь придумать, на ее счет Корнелия как-то шутила, что не существует такого эксклюзивного произведения высокой моды, которое трудолюбивая китаянка за один вечер не воспроизвела бы из старой занавески, пары перьев, пакетика стеклянного бисера и деталей сломавшегося будильника! Правда, когда дело касалось Марлы… даже у чудес должны быть свои пределы! – Ладно, если она согласиться, думаю, я знаю несколько добрых фей, готовых поучаствовать в подобной авантюре!
К Лэрам решено было отправиться с самого утра, девичник-то Корнелия благополучно пропустила (по крайней мере, тут удалось представить уважительные причины и не вызвать у Ирмы обиженного бухтения), но оказать посильную помощь в последних предпраздничных подготовках планировала вместе с остальными подружками. Лилиан, присутствие которой, в общем-то, обязательным не было, тем не менее тоже захотела к ним присоединиться. После той непонятной историей с колдовской куклой и внезапно обнаруженными магическими способностями сестренка настаивала на своем праве постоянно вертеться в компании Стражниц, не желая слушать никаких возражений. Неужели Корнелия так уж многого хотела от жизни? Всего лишь, чтобы все эти волшебные дела не касались ее близких людей! И вот теперь – пожалуйста! Как будто и без беспокойства за сестру сейчас недостаточно проблем. Не иначе, как опасаясь, что ее все-таки не дождутся, Лили примчалась к Корнелии и Питеру ранним субботним утром, еще до завтрака, невольно подстегнув настроение сестры к окончательному скисанию – узнаваемый трезвон в дверь, естественно, начался в наименее всего подходящий момент. Не смотря на свое вынужденное безделье, вставала белокурая Стражница по привычке рано. На тот момент она решила еще раз примерить подаренное Хай Линдон к предстоящему торжеству платье – с довольно-таки двойственными мотивами. После того, как пару дней назад не пожелала застегнуться одна из юбок, Корнелию стало преследовать навязчивое опасение, что еще какая-нибудь одежда окажется «наблюдательнее» зеркал, так что лишний раз проверить, как сидит наряд, совсем не мешало. С другой стороны, если платье все-таки подтвердило бы опасения и сидело чересчур плотно, его ведь можно было бы не надевать, не боясь обидеть этим Хай Линдон. Что-то в последнее время чрезмерное стремление друзей и близких как-то ее развлечь или порадовать превратило все взаимоотношения в какую-то ходьбу по минному полю, с вечным опасением выставить себя неблагодарной свиньей! Но платье, в отличии от офисных костюмов, не было четко приталенным, так что по-прежнему мягко обрисовывало изменившиеся очертания фигуры. Вполне даже вероятно, что особые изменения – со времени предыдущей примерки, во всяком случае, Корнелия сама же и вообразила… Или все-таки нет. Питеру понравилось, как она выглядит. То есть, ему-то, не особенно внимательному к тонкостям моды и стиля, нравилось, как супруга выглядит абсолютно во всем, именно поэтому его точку зрения, безусловно, лестную, все же приходилось воспринимать с изрядной долей скептицизма. Но почему-то кольнуло подозрение, что сейчас она ему даже больше нравится, чем раньше, всколыхнув в памяти неприятный разговор на этот счет с Ирмой. Прямо Питер о таком не говорил, справедливо опасаясь подобным комплиментом только расстроить, но, кто бы там что ни думал, Корнелия тоже отличалась определенной чуткостью, хоть и – чаще всего – только в том, что касалось ее самой. А по живому лицу ее мужа очень многое легко было прочитывать. И то ли сам ее внешний вид, то ли непонятно откуда вдруг взявшаяся привычка смущаться, чувствуя на себе чей то взгляд, чего за привыкшей к всеобщему вниманию с детства красавицей отродясь не водилось, то ли оба изменения разом Питер определенно находил в ней весьма приятными. А чуть позже подтвердил это подозрение еще и тем, что, когда супруга, навертевшись перед зеркалом и придирчиво оглядев себя со всех сторон, с каких получилось, все же не нашла повода поискать другой наряд и накинула на плечи палантин, которым Хай великодушно дополнила это платье, мужчина даже осмелился высказать мнение, что без «этой занавески» вполне можно было бы и обойтись. Как уже упоминалось, на вкусы супруга в вопросах одежды Корнелия не полагалась, однако тут его аргументация сама по себе стоила внимания – собственно, как раз насладиться уверениями в том, какая она восхитительная и как неосмотрительно из-за излишней скромности норовит спрятать свою красоту от мира, молодая женщина и планировала (и не исключено, что слова свои муж мог бы и подтвердить определенного рода действиями), когда в прихожей разразился оглушительный трезвон, взрывающий ленивое очарование субботнего утра. Никто, кроме Лилиан, такого шума поднять просто не мог бы! – Я не опоздала? – простодушно поинтересовалась сестричка, как только дверь распахнулась. – Да нет, что ты! – постаравшись улыбнуться не менее приветливо, покачала головой старшая, только отвернувшись от Лили и возвращаясь в гостиную, чтобы не перегораживать проход, слегка закатила глаза и негромко добавила. – Как раз… вовремя. Тебя дома покормили? Мы завтракать собирались. – Зачем? Мы же в гости на праздник едем, – скинув ветровку (не оборачиваясь, Корнелия поспорила бы на что угодно, что осенняя курточка отправилась не на вешалку, а, в лучшем случае – комком на обувной ящик), девочка тоже прошмыгнула в комнату. – все равно угощать будут. – Ты в гости с целью угоститься за чужой счет ходишь? – Не то, чтобы с целью, но все равно же – будут. Тем более у Ирмы! К тому же у вас тут я тоже в гостях, а их праздничное угощение как-то внушает мне больше оптимизма, чем твоя полезная для здоровья хм… стряпня. Старшая сестра со вздохом помотала головой, но спорить не стала – ее кулинарные таланты вполне заслуживали приставки «хм», а без лекции о правильном питании Лили вполне обойдется. Правда, сегодня как раз готовить завтрак вызвался Питер, чьи успехи можно было бы считать куда более стоящими, не оставляй он при этом на кухне такой жуткий свинарник и не пропускай мимо ушей замечания жены о том, что некоторые продукты полезнее было бы из меню исключить. А еще профессиональный спортсмен! – Я подожду. Взять какие-нибудь сумки? – продолжала тем временем щебетать сестренка. – Еще я хотела спросить, мы не можем заехать за одной моей подружкой, будет по дороге, да и к Лэрам она тоже идет, заодно и… – Подружке? Почему-то девочка так и не завела себе подруг среди сверстниц, единственным ее собственным товарищем был Кристофер, в отношениях с которым последнее время возникла напряженная неопределенность, а поэтому Лили все настойчивее пыталась войти в компанию подруг сестры. Что уж интересного она находила в обществе практически взрослых теток, перемывающих косточки мужьям, а теперь еще – с ее, Корнелии, невольной подачи – принявшихся воодушевленно обсуждать перспективы продолжения рода человеческого – так и оставалось для всех загадкой, но Лили упорно липла к ним, словно медом ей намазано! На самом деле Корнелия, конечно, вовсе не злилась на сестру за неуклюжие попытки фанатского подражания, ей это даже льстило бы. Но в интересах самой Лилиан было начинать жить своей жизнью и Корнелия – быть может, и излишне резко – тщетно пыталась девочку к этому подтолкнуть. Что же, хоть какие-то неплохие новости.
– Доброе утро, малышка? – с запозданием выглянувший на голоса Питер с улыбкой махнул Лилиан рукой. – Разумеется, мы еще хоть полгорода объехать успеваем! Позавтракаешь с нами? – Спасибо, я не планировала, – начала было снова девочка. Мулат с отчасти наигранным сокрушением взмахнул руками. – Это у вас что – семейная традиция объявлять мне то и дело голодовки? – Ну… – улыбка мелкой озарилась каким-то странным ехидством. – Если сегодня ты готовишь, я, пожалуй, передумаю! Будь у меня муж, умеющий так печь оладушки, я бы точно капризничать не стала. Да и само по себе зрелище красивого мужчины у плиты… Ох! А что? «Ох!» – было уже потому, что Корнелия, полушутливо нахмурившись, душевно шлепнула сестренку чуть ниже спины. В ответ на недоуменные взгляды молодая женщина улыбнулась и пояснила: – Обычно речи в подобном тоне у нее заканчиваются просьбами «дать потом поносить это платье» или «подарить этот блеск» – перспектива включать мужа в эту тенденцию мне что-то не нравится. Лилиан с оскорбленном пыхтением надулась, а Питер расхохотался, одновременно обняв обеих за плечи и подтолкнув в сторону прилегавшей к кухне столовой, из которой все же не в полной мере обозревались страшные последствия его кулинарного энтузиазма. Впрочем, тут Корнелия мысленно согласилась с сестрой – у плиты супруг выглядел достаточно очаровательно, чтобы ради этого терпеть в последствиях генеральную уборку, при всей собственной нелюбви к домашнему хозяйству. Наверное, ее попытки шутить все же выходили чересчур резкими, потому что Лилиан явно намеревалась обидеться всерьез, и даже все обаяние Питера не сразу сумело разрядить за столом обстановку. Да и после этого друг к другу сестры какое-то время не обращались, полностью предоставив ему определять направление беседы. Несмотря на это, разговоры оставались во вполне мирном русле, хотя и без особенного смыслового содержания, только уже закончив и завтрак и все сборы, Корнелия сама неосторожным замечанием всколыхнула неприятную тему. - Я же сказал, что никуда ехать не собираюсь! – тут же нахмурившись, напомнил Питер. – А я сказала, что не собираешься, так соберешься! – настойчиво продолжала пилить чересчур заботливого супруга Корнелия уже в машине, по пути на свадьбу. Лилиан, присутствие которой порядком усиливало желание старсей сестры прикусить себе язык за подобные ляпусы, тактично помалкивала на заднем сиденье, только ушки моментально порозовели и чуть ли не зашевелились от любопытства и напряжения, что было заметно даже сквозь копну белокурых волос. Как-то неловко было объяснять сестренке, что Питер сразу решил отказаться от такой возможности, чтобы не бросать Корнелию одну почти до Рождества. И что в результате в молодой семье прогремел еще один тонизирующий скандальчик, так и не получивший пока логического завершения, ибо каждый упорно стоял на своем мнении. - А что, если ты опять начнешь терять сознание? – Это давно прошло, – почувствовав, что теперь уже сама заливается краской, возразила Стражница Земли. – Питер, я же тебе объясняла, я не слишком хорошо высыпалась этим летом, и потом… ну я отчего-то даже не предполагала… допустим, я и сглупила, конечно. И ужесточила диету, когда заметила, что начала набирать вес тоже сдуру. Теперь-то все уже в порядке! – Мы не знаем, какие могли быть последствия, – повторил Питер. – не спорь. – А ты мне не указывай! – По какому вопросу опять дискуссия, если не секрет? – наконец не выдержала Лилька. – За последний месяц мы скандалим гораздо больше, чем за всю предшествующую семейную жизнь, – фыркнула Корнелия. – наверное, я становлюсь капризной и психованной, как все будущие мамаши, а кое-кто, хоть и выражал недавно желание, потакать моим капризам, при малейшем разногласии упирается, как баран! – Просто за последнее время мы проводим вместе гораздо больше времени, а раньше даже не успевали придти к каким-то разногласиям! Именно поэтому я хотел бы воспользоваться моментом, пока тебя вообще реально застать дома… – Чтобы ссориться? – с ангельской медоточивостью уточнила Корнелия. – Чтобы побыть с тобой рядом. – А в чем проблема-то? – осведомилась Лилиан. – Питера пригласили на чемпионат в Австралию. – Вау! – белокурая мартышка воодушевленно подскочила на сиденье. – Круто! – А он ехать не хочет, – обсуждать внутрисемейные проблемы, да еще с Лилькой, не слишком-то хотелось, но лучше объяснить ситуацию самой прежде, чем Питер нажалуется, что его пытаются выставить из дома. – раньше ты не отказывался из-за меня от выгодных поездок, которых, кстати, может больше и не выпасть. Если ты считаешь, что мне станет легче от того, что еще и твои спортивные и карьерные перспективы полетят коту под хвост, то зря! Питер! Я не меньше тебя рада, что мы стали больше времени проводить вместе. Но жизнь продолжается, как видишь, порой важные для нас события не ждут времени, когда к ним будут наиболее всего готовы… Понимаю, что вела себя последнее время не самым разумным образом, но это не значит, что ты не можешь мне доверить какое-то время позаботиться и о самой себе, и о… ну… вот, – почувствовав, что лицо снова начинает гореть, Корнелия замялась. – веришь? – Нелька, ну почему ты не хочешь понять, а? – Питер досадливо стукнул по рулю ладонью. – За женщинами ухаживают не потому, что они слабые и беспомощные. Носят на руках не потому, что те не умеют самостоятельно ходить, и в рестораны приглашают не потому, что иначе умрут с голода. Неужели так оскорбительно выглядят попытки хоть как-нибудь продемонстрировать… да просто что я тебя люблю? Машина остановилась, но все с немного растерянным видом остались сидеть на своих местах. – Я это и так знаю. Без доказательств и демонстрации. Если хочешь сделать мне приятно, – потянувшись вперед, блондинка потерлась носом о шею мужа чуть ниже уха. – можешь продемонстрировать еще и свое доверие и уважение. – Бросив тебя одну, да? Круг замкнулся и разговор приготовился к новому обороту в замкнутом пространстве, в пределах которого не наблюдалось никакого логического завершения. Корнелия даже подумывала, а не поссориться ли с Питером всерьез, отправив его пожить в их городскую квартиру – так или иначе отдельно от нее, но трезво оценивала его упрямство – даже при достаточно мягком характере – и понимала, что в ультимативном порядке поехать на чемпионат все равно не заставить. Однако совсем уж неожиданно голос подала Лилиан. – Если хотите, я могу пожить у вас, пока Питер не вернется. Я-то уж точно не буду создавать впечатление няньки, но Неля будет не одна и всем получится спокойнее! Это действительно тут же послужило шагом к примирению: ни Корнелию, ни Питера идея одинаково в восторг не привела! – Еще чего не хватало! – У тебя вообще-то еще школа. – Почему все вообще так уверены, что меня нельзя оставить одну? – Совсем не хотелось бы навешивать на детей свои трудности. – Я тебе сотый раз повторяю, Лилька, живи, наконец, своей жизнью! Лилиан под двойным словесным обстрелом слегка щурилась, напоминая в этот момент кошку Жозефину, когда ту отчитывали за сброшенные с полок и подоконников книги и горшки с цветами – только прижатых остроконечных ушек не хватало до совсем уж полного сходства. Правда, в хитрющих голубых глазах ни у одной, ни у другой раскаяния не было ни на грамм. – У кого-нибудь есть предложения лучше? Что-то в последнее время эта фраза у мартышки стала просто невероятно популярной! Решив больше ни с кем не пререкаться, Корнелия замолчала и в задумчивости уставилась на дорогу за окнами машины. А ведь, наверное, принять вариант, предложенный Лили, действительно будет самым затратным для нервов способом все-таки убедить Питера согласиться на поездку. Если повезет, уже потом вполне можно и сестренку убедить, что в переезде нет никакой необходимости – но это уже из разряда «было бы просто чудесно». А к чудесам и магия не всегда располагает. – Вот тот дом! – подпрыгнув на сиденье, прервала размышления Лилиан. – Канареечно-желтый с розовым, видите? Трудно было бы что-то ПОДОБНОЕ и не заметить. – Я послала эсемеску, Марла уже должна быть готова, выпустите меня на секундочку, она сказала… Едва дождавшись, пока Питер худо-бедно припаркует машину возле узенькой полосы тротуара, девочка буквально вывалилась наружу. – Минутки три подождите! Мулат побарабанил пальцами по рулю. Как он уже признавался жене, в растяжимости таких понятий, как «секундочка» и «пара минут», особенно произносимых в женских устах, ему неоднократно приходилось убеждаться. Непонятно, с чего он вообще об этом говорил, учитывая, что Корнелия уж точно была пунктуальнее самого Питера, однако с уверенностью сказать того же о своей сестренке не могла. Однако, невысказанные общие опасения не подтвердились – Лили действительно почти сразу вернулась в сопровождении другой девочки, кажется, чуть постарше: круглолицей, с тоненькими гладкими косичками и в тяжелых старомодных очках. Корнелию «подружка» сестры несколько разочаровала, но, конечно же, молодая женщина постаралась выглядеть максимально приветливой, когда Лилиан объявила, что девочку зовут Марла и она – одноклассница Кристофера. – Над семьей Лэр тяготеет какое-то родовое проклятье, – едва слышно пробормотала Корнелия себе под нос, как следует разглядев новую знакомую. При попытке сесть в машину Марла сначала с полминуты дергала никогда раньше не заедавшую ручку, а потом, когда Питер, желая помочь, нажал рычаг изнутри авто, едва удержалась на ногах, судорожно вцепившись в «неожиданно» распахнувшуюся дверь, и сбивчиво извинилась. Слова Корнелии при этом девочка как-то ухитрилась услышать. – Вот и Ирма так сказала, когда пригласила меня… – А когда случайно выяснилось, что мы тоже туда идем, решили, так сказать, объединиться! – преувеличенно бодрым тоном, словно желая пресечь на корню какие-то обсуждения, подхватила Лилиан. – Мы с Марлой заходили к Хай Линдон, она сказала, что сшить уже, конечно, ничего не успеет, но подберет какие-нибудь наряды из готовых. – Сомневаюсь, что из этого что-то получится, – меланхолично вставила Марла. – с новой одеждой у меня постоянно проблемы. – Ты просто не знаешь нашу Хай Линдон! – улыбнувшись уже куда более искренне, возразила Корнелия. – Она уже сейчас могла бы возглавлять дом моды с мировым именем, не окажись столь непоследовательна в своих хобби и профессиях. Можешь не сомневаться, если кто-то и способен создать или подобрать идеальное платье для кого угодно и к любому случаю. – А в вопросе моды и стиля экспертной оценке моей сестрички можно стопроцентно доверять! – с еще большей восторженностью, как у бродячего коммивояжера, продолжала Лилиан. Не то, чтобы внезапный комплимент не соответствовал реальности, но именно в этот момент у Корнелии пробудились какие-то смутные подозрения. – Не знаю, имеет ли это вообще смысл, – снова попыталась возражать девочка в очках. Лили решительно рубанула ладонью. – Эй, тебя ведь впервые пригласили куда-то, верно? Достаточно было беглого взгляда на Марлу, чтобы считать этот вопрос риторическим. – Так что я просто хочу тебе помочь! Чтобы все прошло отлично. Как лучший друг Кристофера, я просто не могу оставаться в стороне, да и в команде все должны друг друга поддерживать. Марла – менеджер нашей хоккейной команды, знаете? – улыбаясь тем солнечней, чем с большей подозрительностью старшая сестра сверлила ее взглядом, прощебетала Лилиан. Не смотря на тон болтовни, что-то в выражении «лучший друг» прозвучало со стуком судейского молотка о трибуну, вынося окончательный приговор. Кажется, ситуация начинала проясняться… Хотя, право же, Лили явно ждет от талантов Стражниц чересчур многого. Как, наверное, по неопытности ждет от магии настоящих чудес! – Мы все были бы рады помочь, – тем не менее, поддержала Корнелия. – тем более, друзей Лилиан и Криса. Ответная улыбка Марлы была чуточку затравленной, с тенью паники человека, подхваченного не желающим ничего слушать потоком обстоятельств.
- Ну-ка, выдохни! – сурово потребовала возящаяся со шнуровкой платья где-то за спиной Хай Линдон. Сказать по правде, это обстоятельство слегка нервировало, особенно учитывая настрой подружки. - А потом что, вообще не дышать? – капризно уточнила невеста, отвлекаясь от разглядывания своего отражения в зеркале. Миниатюрная подружка, почти полностью скрывшаяся за спиной и пышным подолом, вместо ответа предостерегающе шлепнула Ирму по спине. Шатенка испустила тяжелый вздох, одновременно с этим выпуская из легких «лишний» воздух. Немного, правда, она все-таки оставила, опасаясь, что любимые подружки, поддавшись чрезмерному энтузиазму, попросту уморят ее в день собственной свадьбы! Сразу и не скажешь, что в подобном повороте было бы наиболее обидно… Главная потенциальная убийца за спиной, напряженно посапывая, еще раз подергала завязки корсета, после чего, решив, что в одиночку со своим черным… то есть, столь ответственным делом не справится, воззвала: - Вилл, Тара, да помогите же мне, наконец! - Совершенное группой лиц с особым цинизмом и жестокостью, - негромко буркнула себе под нос Ирма, надеясь пробудить в девчонках хоть крохи сочувствия к собственной персоне. Но, разумеется, тщетно! За спиной нервирующее завозились уже втроем – и то, что возвышающихся над ней Вилл и Тарани, в отличие от окончательно затерявшейся зачинщицы… то есть, Хай, Ирма вполне могла наблюдать через зеркало, недобрых предчувствий не умалило. К тому же сил у обеих – в особенности у рыжеволосой спортсменки – было определенно побольше, чем в хрупких ручках азиатки. С энтузиазмом дернув завязки в разные стороны, общими усилиями подружки просто выдавили из водной Стражницы весь припасенный воздух и, кажется, им не собирались ограничиваться! Невеста протестующее встрепенулась, не желая позволять свершиться дальнейшему убиению собственной персоны – но Хай Линдон уже успела ловко застегнуть все крючки на спине и, высунув черную макушку из-за пышного подола, тоже заглянуть в зеркало, удовлетворенно кивнув. Постепенно приобретающее интересный лиловый оттенок перекошенное лицо Ирмы, видимо, впечатления ничуть не испортило. - Твои легкие расположены гораздо выше, - на свой манер попыталась проявить чуть большую сердобольность Тарани. Шатенка укоризненно покосилась на нее, в ответ сумев издать только еще один предсмертный хрип. Безусловно, важнее, что там нарисовано в учебнике по анатомии – и наплевать, что кто-то ЧУВСТВУЕТ, что вот-вот задохнется! Книгам лучше знать – и в этом вся Тара! От обиды (хотя, возможно, и от удушья) у Ирмы даже слезы на глазах выступили. Пока три бандитки, по недоразумению столько лет прикидывающиеся ее подругами, вертели и расправляли само переливчато-синее платье, невеста слегка приноровилась к «верхнему» дыханию. Перед глазами немного мельтешили зернистые точки, словно на некачественной фотографии, однако, пожалуй, все могло закончится и гораздо хуже. - А я тебя предупреждала, - в довершение продолжала зудеть самопровозглашенная персональная модельерша, почти целиком, как плащ-палаткой, накрытая произведением своего портняжного искусства. – я же говорила, что платье такого покроя негде будет отпускать! - И еще ты сама же меня уверяла, что я выгляжу, как жертва концлагеря! – промакивая глаза одной из нижних юбок, оскорблено напомнила Ирма. – Оставалось либо загнуться, либо с той диетой завязывать… Между прочим, мы договорились, что ты будешь шить платье с запасом! - Я и шила с запасом. Ирма хотела драматично вздохнуть, но из-за дурацкого корсета набрать достаточно воздуха не получилось. Что тут поделать, если всю жизнь она была склонна к полноте? Даже последние годы с этим упырем Эндрю и его несмолкающим зудением о том, что у актрисы «неподходящего формата» нет ни малейших шансов добиться чего-то на профессиональном поприще, и жизнью постоянно впроголодь – все равно достаточно было малейшего послабления, чтобы в очередной раз выпасть из с таким трудом поддерживаемой формы. Чем дальше, тем с большим скептицизмом водная Стражница воспринимала несмолкаемое ворчание второго мужа и, по совместительству, своего агента. Первое время ее необычным типажом еще хоть немного интересовались – да, в довольно ограниченном амплуа, но в спектакли и даже парочку молодежных сериалов ее приглашали. А за последний год, похоже, начисто утратив вместе с весом, считавшимся лишним, и оптимистичным взглядом на жизнь (какой уж тут оптимизм, когда на жареную картошку порочно грезишь, а вареная спаржа является в ночных кошмарах?!) все обаяние неповторимого образа, так толком и не состоявшаяся актриса могла уже рассчитывать разве что на приглашения во всякие рекламные ролики. Пф, каким бы бабником и раздолбаем ни был ее первый муж Шон, тот, по крайней мере, искренне обожал ее такой, какая есть, и умел заставить чувствовать себя самой лучшей, самой красивой… Ну, таких «самых» в итоге оказалось изрядное количество, но в целом первый студенческий брак был вполне счастливым. Хоть Ирма и выставила коварного обольстителя, сообразив, что серьезной семьи с таким типом не построить, пожалуй, за те годы, пока они были вместе, она была благодарна. Никудышный супруг Шон, тем не менее, уже после развода оказался еще и отличным другом, с которым всегда можно было весело потусить. Ирма и на эту свою свадьбу его с очередной его подружкой пригласила, ничуть не сомневаясь. А этот Эндрю только и знал, что занудствовать да критиковать! И о вечеринках с ним пришлось практически забыть, во-первых, чтобы ложиться вовремя и не портить цвет лица, во-вторых, чтобы не хватануть случайно калорийный кусок… - Присядь и подними руки! – продолжала инструктаж выпутавшаяся, наконец, из подола Хай Линдон. Время от времени в этой миниатюрной мечтательнице просыпалось что-то… несгибаемо-жутковатое. Водная Стражница честно намеревалась подчиниться, но на малейшее движение корсет угрожающе затрещал и впился в нее с удвоенной силой, а в горле стал неприятный комок – что уж и говорить о подобных гимнастических упражнениях? Хай Линдон покачала головой и, бережно передав платье Вилл и Таре, пошла в другой конец захламленной комнаты за табуреткой. - Мне ведь еще и есть как-то надо будет! – стоя столбом с полной покорностью дальнейшей судьбе, тоскливо протянула Ирма. - Насколько я поняла, ты свою долю праздничного угощения уже во время готовки употребила! О чем ты вообще думала? Вздоха снова не вышло, невеста смущенно потупилась. Для свадебного застолья они с Анной решили готовить сами: во-первых, после разгульной тусовки на первой свадьбе в студенческом общежитии и более роскошного, но куда менее душевного – во вскладчину арендованном ресторанчике небольшой гостиницы – на второй, на сей раз Ирма очень хотело, чтобы все было по-домашнему уютно, во-вторых, Анна заодно пообещала обучить дочку кое-каким кулинарным тонкостям, воодушевленная, что та наконец-то начала проявлять интерес к домашнему хозяйству. Обе цели были достигнуты, однако, первоначально твердое решение хотя бы до дня свадьбы ограничивать свой рацион – тем более, Хай Линдон ее действительно предупреждала насчет платья – во всех смыслах этого слова затрещало по швам. Выглядеть-то Ирма стала гораздо лучше, особенно когда на щеки вернулся и румянец и задорные ямочки, но платье оказалось о переменах ее внешности другого мнения. - Да что я должна, как Корнелия, устраивать траур из-за каждого набранного килограмма? – пытаясь скрыть свою неловкость, возмутилась Ирма, уже когда азиаточка, взобравшись на табуретку и приняв из рук остальных подружек платье, нахлобучила его невесте на голову. - Думаю, вы обе чересчур впадаете в крайности, - дипломатично ответила Вилл. Хай и Тара как-то выразительно промолчали. Первые два свадебных платья Ирмы – белое и красное – были, для своего класса одежды, довольно короткими, подолы «в пол» шатенка никогда не любила, да и не получалось носить их с достаточной грацией – но третье она все-таки попросила сделать подлиннее. Какое-то время они с Хай Линдон метались между вариантами оптимальной длинны, но в итоге решили успешно их объединить, сзади удлинив подол элегантным сборчатым шлейфом (не придется же ей в нем пятиться, рискуя наступить!), а спереди, наоборот, эффектно укоротив, открыв и сами ножки и специально купленные туфельки. Что толку было бы их с таким рвением разыскивать, если бы подол закрывал вообще все? Да и не было уверенности, что получится ни разу об него не споткнуться прямо перед алтарем! Тарани и Вилл старательно одергивали платье с обеих сторон, пока Хай со скептически видом разравнивала жестковатый лиф. Тот тоже, кстати, стал тесноват на размер, отчего декольте приобрело не совсем уместные для платья невесты очертания. Ну, в конце-то концов, не первая же это свадьба! - Кстати, где Корнелия? Она обещала, что всех нас причешет и поможет накраситься. - Чертовски удачно подобрать подруг с талантами таким образом, чтобы успешно их при случае эксплуатировать! – Хай Линдон хихикнула. - Эй, ты же сама предложила сшить всем эти платья! И вообще, я же вам всем тоже помогаю… ну, когда возникает необходимость. - Ирма, я пошутила. Кто произошло с твоим хваленым чувством юмора? Или предпочитаешь направлять его исключительно на других? - … Надеюсь, Корнелия не передумает в самый последний момент. И, знаешь ли, вовсе не из-за прически! Уже упомянутые туфельки в магазинах они с Вилл и Хай выбирали втроем. А ведь даже во времена хронической занятости, от походов по бутикам Корнелия никогда не отказывалась. Да и вообще все возрастающее нежелание блондинки как покидать свою квартиру, так и лишний раз видеться с кем бы то ни было, Ирму беспокоило. Воскрешало в памяти времена ее единственной, зато «с полным погружением», подростковой депрессии, когда Стражница земли так же норовила запереться в четырех стенах и огрызаться на любые попытки ее немного встряхнуть не хуже потревоженного духа какой-нибудь древней гробницы! Но тогда и повод был… актуальнее. Хотя и считалось, будто Ирма и Корнелия никогда не ладили между собой, именно за эту «железную леди» чаще всего приходилось беспокоиться. Трудно предположить, до чего себя способен довести человек, закапывающий поглубже все свои переживания, даже в компании самых близких друзей не способный как выразить свои чувства, так и отпустить их со временем. Белокурая Стражница и хорошее и плохое копила в своей душе, как скупой богатей в банковском сейфе. Сама Ирма, наверное, с ума бы сошла от подобной сдержанности! - Я не понимаю, почему Корнелия ведет себя так. Я всегда говорила, что она со странностями, но всегда думала, что не с той степенью буквальности! Подруги как-то синхронно сделали вид, что целиком погружены тщательной укладкой оборок на подоле и таких же драпированных рукавах ее платья. Ирма знала, что подобные разговоры остальные Стражницы считают сплетнями и не слишком одобряют, но… наверняка же они тоже так считали, по крайней мере, в этот раз! - Корнелия всегда без доверия относилась к любым переменам в жизни. Вспомните, как она отреагировала на то, что мы вообще стали Стражницами! – наконец без энтузиазма поддержала разговор Тара. - Но это же совсем не то, что… - Просто стоит дать ей немного времени, вот и все. «Тоже мне, мнение без пяти минут дипломированного психолога!» - недовольно подумала Ирма, но продолжать тему не стала. Вопреки некоторым опасениям, Корнелия все-таки снизошла до того, чтобы почтить всех своим присутствием – хотя и с почти часовым опозданием, когда все остальные уже закончили наряжаться и теперь как-то недобро поглядывали на так и стоящую столбом перед огромным зеркалом гардероба невесту, явно строя коварные планы на тему – а не взяться ли самим за расчески и гребни. Поскольку шевелюра была одним из предметов искренней гордости Ирмы, допускать такое кощунство водная волшебница не планировала, и уже начала, верно истолковав из косые взоры, намечать себе пути отступления. Неизвестно, правда, далеко бы удалось сбежать в этом наряде… до алтаря бы, не рухнув замертво, без проблем дойти! - Простите, девочки, нам пришлось заехать за подругой Лили. Упомянутая отговорка тут же, для наглядности, заявила о своем присутствии, споткнувшись о порог комнаты и едва не сбив с ног идущую впереди Лилиан. - А потом машина почему-то сломалась, хотя Питер клялся, что все проверил, пришлось все-таки добираться до вас пешком. Он немного опоздает – пришлось дожидаться эвакуатора. Ты в порядке, Марла? Девчонка пробормотала что-то, по всей видимости, успокаивающее и, почти уже поднявшись обратно на ноги, попыталась ухватиться за небольшую тумбочку, оказавшуюся рядом. У тумбочки уже почти неделю, как шаталась одна из ножек – за всеми предсвадебными хлопотами как-то все было не до ремонта… Теперь ножка с треском подломилась окончательно и тумбочка, издав приглушенный стук и расшвыряв все, что было на и в ней, грохнулась под ноги отчаянно краснеющей девочке. - Извините, - едва слышно пискнула гостья. - А-а, ты же та самая подруга Кристофера! – с преувеличенной бодростью воскликнула Ирма. Остальные Стражницы с какой-то не понравившейся ей многозначительностью переглянулись. – Я так рада, что ты все-таки решила придти. «Не переломаются же все машины в свадебном кортеже разом… во всяком случае, это весьма маловероятно». - А! – Хай Линдон взмахнула руками. – Я принесла ваши платья тоже, девочки. Что уж получилось подобрать – следовало все-таки побеспокоиться об этом чуть пораньше! Пакет на кровати. - Ты просто чудо! – со слегка хищным воодушевлением взвизгнула Лили, принимаясь рыться на кровати, к которой и правда следовало бы приложить лопату и карту, как пират в поисках сундука с сокровищами. – Что я тебе говорила, Марла? Хай способна подобрать лучший в мире наряд для кого угодно и где угодно! Если бы она все-таки открыла свое ателье, как хотела пару лет назад, оно было бы лучшим и не только в Хиттерфилде! - Примеряйте все, прежде чем говорить! - довольно порозовев, отмахнулась Хай Линдон. – Какое ателье, когда я постоянно в разъездах… Платье специально для Лилиан она придумала и сшила заранее – еще не особенно вечернее, короткое и озорное из светло-зеленой и насыщенно-розовой тканей, украшенное декоративными цветами. Лили, первоначально решительно требующая более «взрослого» наряда, едва платье было готова, все-таки не могла устоять перед ним. По всей видимости, речь сейчас шла о подборе платья для Марлы… Отличной, однако, идеей было обратиться к Хай Линдон – и что-то Ирме подсказывало, что это идея не ее братца. - Вы пока наряжайтесь, – царственно кивнула школьницам Корнелия. – я потом помогу вам обеим сделать прически, подходящие к платью. Ирма, ты готова? - Еще немного ожидания, и вместо свадьбы мы бы праздновали мои же поминки! – придушенно отозвалась невеста. Корнелия скептически мотнула головой и, взяв с уцелевшей тумбочки щетку, подошла к стоящей перед зеркалом Ирме. Выражение лица в зеркале гораздо более подходило бы для второго… интересно, этого красно-синего оттенка под макияжем видно не будет. Наверное, белокурая Стражница пришла к той же мысли, потому что, рассмотрев Ирму с ног до головы, с опаской покосилась на Марлу – но обе девочки были так увлечены распаковкой нарядов, что ничего вокруг не замечали – и украдкой щелкнула пальцами. По блестящей синей ткани пробежали несколько изумрудных искр и платье перестало стискивать хозяйку, словно деревянное, а корсет – безжалостно стискивать, мягко подогнавшись как раз по фигуре. Водная Стражница завистливо щелкнула языком – менять размер одежды, пожалуй, было более полезным магическим навыком, чем цвет ткани. - Спасибо, - приглушенно шепнула она. Вместо ответа Корнелия уклончиво опустила ресницы, сделав вид, что целиком поглощена прической подруги. Что-то – и не особенно смутно – подсказывало, что тему одежды и ее размеров с блондинкой сейчас точно не стоит обсуждать. Хотя как раз она-то – издевательство форменное – с времени пошивки и первой примерки платьев ничуть не изменилась! Волосы Ирма еще весной постригла довольно коротко, так что ничего особенно впечатляющего воображение из слегка отросших кудряшек соорудить все равно не получилось бы. Корнелия довольно быстро уложила их аккуратной «шапочкой», в качестве финального штриха украсив маленьким букетиком из бело-голубых цветов, к которому присборила кокетливую короткую вуаль. Ирма вообще-то жаждала полноценной фаты, но Хай Линдон, уверявшая что на третьей по счету свадьбе это будет смотреться просто смешно, однако быстро уставшая препираться, предложила такой компромисс. С тщательно вымеренным одобрением покивав, блондинка потребовала косметичку, то и дело, словно хирург за инструментами, протягивая руку то за одним безжалостным орудием украшательства, то за другим. Хай и Вилл вертелись вокруг, восторженно изображая ассистентов, а Тарани успела раскопать в завалах и теперь отстраненно перечитывала старый журнал о морской фауне. Потом Ирму деликатно оттеснили от зеркала, посоветовав не садиться, дабы не помять тщательно взбитые складки подола, а Корнелия переключилась на возню с жестковатыми огненными волосами Вилл, обычно стянутыми на затылке в незатейливый динамичный «хвостик». Вилл сменила Тара, а потом – сама маленькая дизайнерша, после чего Корнелия вплела в белокурые волосы своей сестренки ленту с искусственным цветком из той же ткани, что и нарядное платье, а после недолгих уговоров еще и подвела Лили губы розовым блеском… на Марле же ее решительность слегка забуксовала. Какое-то время блондинка напряженно изучала «фронт работ», явно не зная, с какой стороны подступиться. Одноклассница Кристофера, полными восхищения глазами рассматривающая Ирму, почувствовала взгляд и погрустнела. - Все равно я так же красиво выглядеть никогда не буду… - Так же красиво и не надо! В конце концов, я против того, чтобы на моей свадьбе кто-то мог со мной сравниться! – с притворным возмущением помотала головой невеста. – Корнелия, у нас еще чуть больше часа… - Хай Линдон права, надо было побеспокоится чуть раньше. Не уверена, справлюсь ли так же хорошо, как она! Завивать волосы времени уже нет, да и не стоит с этим торопиться, однако немного подкорректировать щипцами я могу, может, будет смотреться попышнее, - ловко распуская пальцами одну из тоненьких косичек, пробормотала она. – найдите там бесцветную корректирующую тушь и тональник… гм, тридцать шестого дробь е оттенка. Я бы рекомендовала загореть немного, но это уж вообще, на перспективу. Помаду попытаемся подобрать, когда общий образ будет уже готов… И ты никогда не думала сменить очки на более стильную модель? - Родители подарили мне очки в новой оправе на последний День Рождения… но я случайно сломала уже через неделю, пришлось снова одевать старые, - покорно терпя косметические эксперименты, призналась Марла. Доставшееся ей платье было подлиннее, чем у Лилиан и в слегка старомодной манере, небесно-голубое с кремово-белым кружевом. Совсем не то, что, как правило, любят современные подростки, но, похоже, Хай Линдон в очередной раз угадала верно. Хотя девочка действительно выглядела слегка бледноватой до того, как Корнелия оставила в покое ее волосы и принялась за раскрашивание перепуганной мордашки. Не смотря на высказанный сразу скептицизм, на взгляд Ирмы, получалось это весьма неплохо. Глаза, правда, оказались подведены чересчур ярко и резко для такой юной девочки, но, когда Марла решила посмотреться в зеркало и нацепила обратно очки, Ирма поняла, что сделано это было нарочно, чтобы даже сквозь стекла глаза не расплывались. Собственное отражение, кажется, перепугало девчонку окончательно – она в таком ступоре таращилась в зеркало, что Корнелия недовольно поджала губы, готовясь, кажется, откликнуться на критику своего мастерства. Избытком чуткости блондинка не отличалась, так что скорее всего истолковывала такую демонстрацию неверно. - Отлично! – решив снять напряжение, Ирма бодро хлопнула в ладоши. – Опаздываем всего-то минут на пятнадцать. Девчонки, раз вы уже готовы – идите и проверьте, как там дела у Кристофера! Не то, чтобы я всерьез восприняла его вчерашнюю угрозу начинить торт петардами, но шататься без присмотра ему все-таки не стоит. - Точно. Идем! Даже не поздоровались, когда приехали… Марла вышла из ступора, но на лице у нее отразилась еще большая паника. - Кристофера? Я что, в таком виде должна к нему идти? Уже не только Корнелия, но и Хай Линдон начала уязвлено хмуриться. - Конечно, должна, дуреха, он же тебя и пригласил! Вернее, почти. Хватит тормозить, идем, я говорю! – чуть ли не вытолкав подружку за порог (о который та снова споткнулась, но на сей раз все же удержалась на ногах), Лили коротко обернулась к старшей сестре и ее подругам, с широкой улыбкой подняв вверх оба больших пальца. Чего этот белокурый ангелочек затеял, хотелось бы знать? У Ирмы было смутное подозрение, что причина была в ее бесценном братце… В коридоре что-то грохнуло и с гудением прокатилось по полу, поэтому слегка изменившаяся в лице Лилиан поспешно выскочила вслед за Марлой.
Отправлено: 14.01.11 21:37. Заголовок: Когда я пытаюсь внес..
Когда я пытаюсь внести в повествование потугу на юмор - это смешно уже хотя бы собственной нелепостью Лили С минуту Лилиан пыталась вежливо стучаться в комнату Криса, однако доносящийся изнутри гудящий рев и с трудом прорывающиеся сквозь него нестройные вопли, не только наводили самые панические мысли о происходящем за дверью, но и самой-то не давали расслышать этот стук. - Вилл его попросила присмотреть пока за Даном и Тимом, - пояснила девочка вроде как Марле, но в большей степени сама себя пытаясь успокоить, после чего решила немного поступиться церемониями и сама дернула за ручку. Тем более, что и на распахнувшуюся дверь бесчинствующие в комнате орды варваров… то есть, мальчишки – далеко не сразу обратили внимание. Обиталище Ирмы, еще три минуты назад воспринимавшееся «захламленным», теперь по контрасту с логовом ее младшего братца могло бы являть образец опрятности и аккуратности, потому что просто «беспорядком» назвать царивший здесь разгром было бы не просто преуменьшением, а откровенным выступлением против истины. Локализованный торнадо – и тот, наверное, не сумел бы похвастаться таким эффектом! В центре комнаты обнаружился включенный на полную мощность пылесос, верхом на котором, размахивая трубой и что-то неразборчиво вопя, с ковбойским залихватством восседал один из шестилетних братишек Вилл, второй, не менее воинственно потрясающий хоккейной клюшкой, оседлал самого ползающего на коленях Кристофера. Кто из чертенят кто, Лили сейчас разобрать не могла: хотя для двойняшек Дан и Тим были довольно разными, сейчас на гарцующем на пылесосе всаднике красовалась огромная широкополая шляпа с ленточками, должно быть, позаимствованная из гардероба миссис Анны, а на втором – чересчур большой для него и болтающийся при каждом движении хоккейный шлем. Столь оригинальные головные уборы закрывали не только волосы – главную отличительную черту мальчишек – но и практически все лица. Насколько Лилиан поняла, импровизированные наряды призваны были изображать ковбоя и рыцаря: на первом, помимо шляпки, красовались кокетливые и явно женские сапожки, натянутые выше колен. Кристофера переодевать не стали, только обмотали каким-то длинным шарфом за шею, кажется, уже частично им удушив, да раскрасили всю физиономию валявшейся тут же, неподалеку, цветной гуашью. Не тратя времени на попытки переорать что пылесос, что всех троих участников этого родео, девочка решительно шагнула вперед и выдернула шнур из розетки. - Крис, ты чего, спятил? Твоя сестра сказала, что мы уже пятнадцать минут, как должны уже выехать, ты что, в таком виде собираешься туда идти? - После того, как они сами же свалили на меня этих двух монстров! – не без труда стряхнув с себя наездника и теперь попутно освобождаясь от сбруи… то есть, от шарфа, взвопил парень. – Не понимаю, я что, похож на няньку?! Глядя, как он, пыхтя от возмущения, промакивает пылающее даже сквозь авангардный раскрас лицо многострадальным шарфом, отчего на тонкой ткани остаются разноцветные разводы, Лилиан сдавленно захихикала, возмутив этим приятеля окончательно. - Смешно, да? Тебе смешно? Я тут за полтора часа все круги ада с двумя персональными мучителями должен проходить, пока вы там платья примеряете – да за такое время можно сто платьев, одно на другое, понадевать! – а теперь еще будешь ухахатываться… да подружек, как на экскурсию, приводить! Неизвестно, на какой эффект была рассчитана эта гневная отповедь, однако, похоже, результат был прямо противоположным: страдальчески взвизгнув, девочка расхохоталась уже в голос. Кристофер переводил насупленный взгляд с нее на маячащую где-то на пороге Марлу и обратно, видимо, размышляя, обидеться ли ему всерьез, или лучше не портить день еще капитальнее ссорой. Черт побери, Лили честно старалась не задевать друга свыше необходимого, прекрасно осознавая, что ее отказ встречаться и так, должно быть, стоил ему некоторого процента самолюбия, но и перебарщивать с деликатностью, позволяя на этом спекулировать, не собиралась. В конце концов, ее целью было дать понять, что в их отношениях все по-прежнему… даже если этим она и несколько подменяла действительное желаемым. И вообще… - И вообще-то Марла твоя подружка, а не моя! – оскорбившись не столько словам Кристофера, сколько собственным последним мыслям, рявкнула Лили. Все БЫЛО так хорошо, пока он не спутал все их отношения своим дурацким признанием! Неужели она зря старается склеивать осколки и друга, того самого лучшего друга, никогда уже у нее больше не будет? Не то, чтобы у Лилиан был какой-то опыт в этом плане, но девочка догадывалась, что, как только на тебя начинают смотреть, как, собственно, на девушку, то абсолютно все и воспринимать начинают по-другому. Прежний Крис и не подумал бы всерьез дуться за то, что рассмеялась! - Марла? – недоверчиво переспросил парень, снова переводя взгляд куда-то за спину Лили. Та, видимо, приняв это за приветствие или даже призыв, шагнула вперед. Очки, слетевшие, когда хозяйка споткнулась в коридоре, она почему-то еще не успела вернуть на положенное место, а так и вертела в руках, поэтому и в комнату, где даже гораздо более ловкая Лили передвигалась с опаской, ступила практически вслепую. Разумеется, под ноги Марле тут же «прыгнуло» что-то из разбросанного по комнате хлама и, коронным своим жестом взмахнув руками в воздухе, та с ускорением принялась заваливаться вперед. Лилиан и Кристофер почти одновременно ее подхватили. - Теперь, кажется, уже узнаю… - немного неразборчиво пробормотал себе под нос мальчишка. - Где очки? – продолжая невольно раздражаться, воскликнула Лили. - Я… кажется, выронила… - Стой и не шевелись, сейчас я их найду. Вам тоже не двигаться, бесенята! – угрожающе рыкнула девочка, обшаривая залежи хлама на промежутке от двери до их теперешней позиции. К счастью, никуда основательно закатиться очки не успели. – Кристофер, марш приводить себя в порядок, у тебя пять минут – и время уже идет! Марла… а вообще, ты стой пока спокойно и постарайся не нервничать. Так… ты кто? – под стащенным хоккейным шлемом обнаружились светло-русые вихры, но к стыду своему Лилиан не сумела в этот же момент вспомнить, кто из братцев Вилл Тим, а кто – Дан. Развенчанный шлемоносец хитро заулыбался, демонстрируя отсутствие пары передних зубов. – Не важно! Тоже живо приводите себя в порядок. - И она еще жалуется, что на сестру свою недостаточно похожа! – доверительно поделился с Марлой Крис. Должно быть, для оперативности парень просто сунул голову под кран и теперь торопливо пытался промокнуть еще сильнее закурчавившиеся каштановые вихры полотенцем. Та робко улыбнулась в ответ, после окрика опасаясь даже толком дышать. – Извини… обычно у меня не такой свинарник. То есть, может, и свинарник, но – не такой! Давай руку, я тебя в коридор выведу, там безопаснее… Знаешь, а я ведь и правда в первый момент тебя не узнал! Лили, как раз вытряхивавшая из шляпы и сапог черноволосого мальчугана, в отличие от светленького, сразу присмиревшего под ее напором (кажется, именно этот был Даном), украдкой бросила в их сторону взгляд. Вроде бы все начиналось и неплохо… не смотря на скептический настрой что Хай Линдон, что Корнелии, вряд ли кто-нибудь помог Лили в ее «феекрестничестве» лучше них. Наверное, девочка и сама не узнала бы Марлу, встреть ее сейчас в таком виде впервые. - А теперь вниз, живо! – позволив Кристофу и Марле без приключений добраться до двери, девочка мягко подтолкнула в сторону выходя обоих «бесенят», сама примерно на минуту задержавшись в эпицентре разгрома и впечатлено пробормотав. – О поле, поле, кто тебя усеял мертвыми костями?! Предположим, аккуратностью ее друг никогда особенно не отличался, но все-таки были тому какие-то границы разумного. Нашествие варваров в обманчиво несерьезном количестве двух штук эти границы просто разверзло! «Переехать ему теперь явно будет проще, чем прибраться!» - досадливо щелкнув пальцами обеих рук, с искренним сочувствием подумала Лили. Уборку она и сама терпеть не могла – даже при том, что сталкиваться приходилось с существенно меньшей степенью захламленности… По комнате пронесся легкий вихрь изумрудных искорок, немного похожий не те золотые песчинки, которыми Корнелия восстанавливала комнату Лили после нападения волшебной куклы. Облепленные изумрудными блестками, как порошком фей, вещи приподнялись с мест, где валялись, и разноцветно-зеленой метелью закружились вокруг остолбеневшей девочки. Только бы кто не вздумал снова заглянуть из коридора! Хорошо еще, дверь при первом же порыве вихря захлопнулась… «Метель» из вещей прекратилась так же резко, что и началась, изумрудное мерцание, вспыхнув напоследок поярче, тоже растаяло. Комната не то, чтобы сверкала, но такой чистоты у Криса Лили видеть еще не приходилось. Шлем и обе клюшки теперь мирно висели на стене над кроватью, изгвазданная одежда посветлела и сложилась аккуратными стопочками, ловко нырнувшими на полки, запрыгнули в ящик игрушки… Ощущение было такое, словно вещей в комнате стало меньше, как минимум, втрое, породив нервирующее ощущение пустоты… единственной связующей с реальностью ниточкой остался монументально стоять под ногами выключенный пылесос! - Я не волшебник, я еще только учусь! – оглушено пробормотала Лилиан, бочком проскальзывая в коридор через едва-едва приоткрытую дверь. Пусть Крис погрешит на миссис Анну, решив, что мать прибралась в его отсутствие, а сама миссис Лэр довольствуется маловероятным объяснением, будто в сыне первый и последний раз проснулась аккуратность! Все равно правда выглядела бы еще более невероятно… Надо бы узнать у Корнелии и ее подруг, что еще полезного умеет эта магия! Хоть Лили и испугалась поначалу, пожалуй, она уже начала входить во вкус! Из-за заминки до машин свадебного кортежа пришлось нестись бегом – то еще занятие в праздничных туфельках. Пару раз девочка едва не последовала примеру Марлы, драматично рухнув подрубленным деревцем, но обошлось. Сестричка, правда, ворчала, что «детям» вообще было бы лучше подождать дома – но тут протестующее взвыл уже Кристофер, не желающий больше оставаться наедине с «маленькими монстрами», да еще и за весь дом при этом отвечая. Лили его поддержала всей душой… вероятно, ей и почудилось, но Корнелия и Ирма переглянулись при этом разговоре с каким-то не слишком даже затаенным злорадством. С чего бы вдруг? Хотя церемония и впрямь оказалась скучноватой. Так считали и двойняшки, постоянно ерзавшие и нывшие, принуждая Вилл сквозь зубы грозить всеми небесными карами – однако тем самым подстегнувшие саму Лили, которой, по правде говоря, тоже хотелось ерзать и ныть, все же вести себя более пристойно. Не уподобляться же мартышкам на целых восемь лет ее моложе! Да и вообще, она-то уже, практически, взрослая… хотя из присутствующих, честно говоря, только «термоядерный близнецы» и были моложе – не это же важно! Девочка с нетерпением дожидалась возвращения в дом Лэров, где, проигнорировав (к некоторой обиде Хай Линдон) ресторан, было и решено устраивать основное празднество. Лилиан даже успела мельком увидеть поражающий воображение торт, коржи для которого испекли в кондитерской, на прежней работе миссис Анны, но все остальное Ирма с матерью сами сделали и украсили прямо в домашних условиях – с этим кулинарном шедевром определенно хотелось бы познакомиться поближе. Хоть такое пристрастие к сладостям – это тоже несколько по-детски, но на торжестве, вроде, так и положено… главное, не слишком это демонстрировать! Корнелию вот наверняка такие вещи не волнуют! В доме оказалось немного тесновато для всех приглашенных, но устраивать вечеринку на улице – в конце октября уже слишком холодно. Ирма и Хай Линдон уверяли, что погода будет отличная, но Анна, слышавшая нечто иное в официальных прогнозах, отнеслась к этому без особой веры и предпочла подстраховаться. Как выяснилось зря – осенний день действительно выдался солнечным и погожим, как и предсказывали… хм, а предсказывали ли? – подруги Корнелии. Но перетаскивать столы уже, конечно, никто не стал, только сделать несколько фотографий Ирма все-таки предпочла на улице – тем более, живописное крылечко особнячка Лэров оказалось просто идеальным небольшим подиумом. Лилиан попала всего на пару или тройку фотографий – в своей «кукольном» платьице она, увы, все равно смотрелась среди подруг сестры и их спутников, словно гуляющая со взрослыми малышка! Не хотелось бы быть неблагодарной к Хай Линдон, она явно старалась всей душой, делая для Лили это платье, вот только… при этом точно воспринимала сестренку подруги как совсем еще маленькую девочку – даром, что та уже саму азиатку успела перерасти! Лезть третьим номером к Крису и Марле тоже не хотелось, девочка всячески старалась оставить их, насколько получалось в компании, вдвоем, но уже через какое-то время сам Кристофер с взволнованным видом подошел к ней. - Дан и Тим не с тобой? – с приглушенной паникой шепнул парень. Лилиан бросила беглый взгляд на Вилл – та фотографировалась вместе с подругами и чертенят, несколько раз тоже с восторгом позировавших, сейчас отчего-то рядом с сестрой не вертелось – и помотала головой. - А разве не с вами? – только произнеся это, девочка сообразила, какую глупость и ляпнула и, похоже, совершила, и в отчаянии хлопнула себя ладонью по лбу. – О, нет! Торт! Глаза Кристофера моментально отразили ниспосланный ей суеверный ужас, а подошедшую поинтересоваться, что случилось, Марлу, Лили и Крис просто подхватили с обеих сторон, почти под конвоем втянув через заднюю дверь и кухню в дом. - Может, еще успеем и все обойдется… - с несмелым оптимизмом предположил парень, торопливо распахивая дверь в убранный для приема гостей небольшой зал. Все действительно оказалось не так уж страшно, как они мысленно уже успели навоображать. Перемазанные в креме по самые уши братья Вилл сосредоточенно колупали нижний – единственный, до которого смогли дотянуться, ярус торта, ладошками загребая крем и мягкое бисквитное тесто внешнего слоя. Вздрогнув при дружном громогласном вопле, где слышалось не оформленное в слова, но вполне ясное обещание открученных ушей и голов, мелкие отпрянули от «места преступления», стараясь изобразить на перепачканных мордашках ангельски-невинные выражения. - Быстро! – зашипел Кристофер, торопливо взяв себя в руки при этом зрелище. – Размажем все ровненько и повернем к гостям другим боком, может, пока будут фоткать, как режут, ничего не заметят, а потом уже и не важно будет. Поможешь повернуть? Я один эту махину и не сдвину, пожалуй… Первым подбежав к пострадавшему торту, парень аккуратно собрал в пригоршню часть пышного крема с боков, намереваясь замазать прогрызенную близнецами «рану», но вместо этого, чуть помявшись, слизнул часть с ладони. - Ты что делаешь? - Все равно уже расковыряли, ничего не поделать, - слегка покраснев, пояснил Крис. – а так хоть попробуем. А то они его еще часа два фоткать будут, пока порежут… - Он же просядет! – нахмурившись, предостерегла девочка. По правде говоря, попробовать торт не после нудной церемонии разрезания, а как можно скорее, ей тоже хотелось. Деликатно обмакнув в изуродованный бочок кондитерского изделия кончик пальца – уж от такой малости точно не покорежит – Лили деликатно слизнула крем. - Да ладно, все равно эту сторону к стенке повернем, чуть больше или чуть меньше – без разницы, – благодушно успокоил ее Кристофер, с выражением кающегося шалопайства зачерпывая еще. Скорбь в круглых глазищах Дана и Тима, обнаруживших, что их добычу делят другие, надо было видеть! В отличие от старшей сестры, глаза у близнецов были не карие, а голубые, что несколько умаляло их волоокость, однако тоже огромные, круглые и слегка выпуклые – просто созданные для такой вот страдальческой укоризны. Не мешало даже то, что все мордашки, кроме этих глаз, так и были вымазаны кремом – успеть бы отловить да умыть этих бандитов… Крем у торта действительно на вкус оказался столь же приятным, как и на внешний вид. Поколебавшись, Лилиан отщипнула кусочек коржа – все равно же замазывать. - Твоя мама, должно быть, тоже волшебница! – маскируя неловкость за восхищением, от души похвалила Лили. Кристофер, сам уже неаккуратно измазавший и рот щеки и даже кончик вздернутого носа, довольно улыбнулся. - Когда дело касается выпечки – непременно! А почему «тоже»? - Э-э, - растерялась девочка, но, к счастью, приятель уже забыл о ее оговорке, обернувшись к остановившейся за несколько шагов за их спинами Магдой. - Хочешь попробовать? Да не мнись ты так, все равно же нам и должно достаться… частично… но больше той части мы и не возьмем, зачем ждать-то, когда можно сейчас! Глядите, если изнутри аккуратно немного вытащить, снаружи ничего и не шелохнется – как новенький! - Ну, - опасливо делая шаг вперед, с сомнением протянула Магда. Кристофер с негромким «чпоф» выдрал из недр торта бесформенный кусок пропитанного чем-то одуряющее пахучим мягкого коржа и начинки-джема, великодушно разделяя добычу на три части и, целиком, хотя и с усилием, запихнув в рот одну, протянул оставшиеся обеим девочкам. Тут у светленького близнеца – Тима, кажется – не выдержали нервы. С оскорбленным в лучших чувствах ревом бутуз ринулся вперед, видимо, надеясь отбить свою законную добычу у бесчинствующих старших обратно. Запоздав секунд на двадцать, следом за братом ринулся и черненький Дан. Прошмыгнув мимо отпрянувших от неожиданности Лили и Криса, мальчишка попытался вцепиться в торт, но, не дотянувшись, повис вместо этого на крае стола. Кремовая громада содрогнулась и торжественно, словно в замедленной съемке, локализованной лавиной обрушилась на головы всех троих подростков и обоих малышей. Лилипн даже испуганно завопить не успела прежде, чем рот – а заодно и нос, глаза и вообще вся голова целиком – оказались запечатаны нежной сладкой массой. Первым же, что Лили увидела, кое-как прочистив и разлепив глаза, было наливающееся краской перекошенное лицо замершей на пороге зала с огромным зловещего вида ножом в руке Ирмы. Где-то рядом зашебуршился, поднимаясь из кремовой горы, как зомби из могилы, вполне по-зомбячьи бледный до синевы даже сквозь «маску» сладкой субстанции Кристофер. - КРЫСЬ! – с непередаваемой экспрессией дипломированной актрисы взревела невеста и рванулась было вперед, однако Стефан, сориентировавшись, к чему идет дело, деликатно придержал новоиспеченную супругу за талию, чтобы кто-то из подружек успел так же вежливо отобрать нож, прежде чем Ирма разъяренным носорогом понеслась через зал в их сторону. Теперь, кажется, завопили все хором – моментально осознав, что сейчас их будут убивать. Вполне заслуженно, но оттого ничуть не менее жестоко. Лилиан попыталась малодушно уползти, но проклятый крем оказался скользким, не хуже мыльной пены, а под ладонями и коленями лопались, зловеще истекая джемом, куски разломавшегося коржа. На одном из таких Ирма – находясь примерно в полуметре до того, как с наслаждением сомкнуть скрючившиеся пальцы на шее младшего брата – и поскользнулась. Рев негодования сменился испуганным взвизгом, всплеснув руками не хуже Марлы, счастливая невеста полетела вперед, на едва успевших откатиться «злоумышленников», совершив относительно мягкую посадку на сладкую кучу всего того, что пару минут назад еще было свадебным тортом. Каким-то образом вслепую нашарив брата, Ирма как раз собиралась его в этом креме образцово-показательно и утопить, но отвлеклась на приглушенные, но все более явственные смешки среди опасливо приблизившихся гостей, - Ну и кому там так весело? – возмутилась невеста, вслепую запуская одним из более-менее крупных уцелевших кусков в наиболее явственный источник приглушенного хихиканья. Увы, угодило послание не в цель, зато душевно мазнуло по физиономии и рыжим волосам ни в чем не виноватую, зато крайне возмутившуюся таким поведением Вилл. - Валяем ее, девчата! Все равно изгваздалась! – кровожадно завопила Хранительница. Хай и Тара, подбадривая себя визгом, рванули вперед. Попытавшиеся было прекратить зарождающееся безобразие сперва Стефан и Эрик, а с небольшим запозданием – Мэтт, Джей и даже Шон – были в итоге закиданы кремом уже объединенными силами подружек и жен, категорически не желавших, чтобы им мешали убивать друг друга. Пользуясь суматохой, Крис, Лили и Марла попытались предусмотрительно отползти подальше, но были тотчас же затянуты обратно. Куча-мала разрасталась, поначалу все воевали против всех, потом начали объединяться в своеобразные коалиции… шагом к всеобщему перемирию стало то, что все, соревнуясь, закидали остатками торта Кортни Грампер, все это время, не скрывая ликования, снующую вокруг и вдохновенно щелкавшую происходящее на «мыльницу». Единственными людьми, не заляпанными в итоге кремом с ног до головы, оказались меланхолично наблюдавшая за творящимся беспределом, стоя у окна, Корнелия и не пожелавший отойти от жены, но активно болеющий за участников кучи-малы Питер. Поймав взгляд сестры, когда неразбериха уже начала стихать, Лилиан под слоем крема покраснела так сильно, что взбитые сливки, наверное, должны были вскипеть и испариться! И это после того, как Лили твердо решила вести себя, как взрослая, чтобы заслужить соответствующее отношение! То, что куча вполне юридически совершеннолетних раздолбаев не менее охотно ввязались в это дело, заварила-то кашу она… могла бы и следить получше за «термоядерными двойняшками», если прекрасно видела, что Вилл занята в съемках, а Кристофера и Марлу сама же захотела ничем не отвлекать друг от друга! Эх… Кристофер тем временем выудил откуда-то из кремовых завалов очки и, тщательно стряхнув, нацепил на нос сбивчиво бормочущей извинения Марле. Та почему-то решила, что виновата в падении торта именно она, вынуждая и брата и сестру одновременно хохотать, переругиваться и разубеждать в этом. Вилл чуть в стороне с чувством крутила уши Тиму и Дану, а миссис Анна смущенно сообщала гостям, что ванных комнат в доме всего-то две… Наверное, если бы не этот даже не скептический, а даже грустный – от разочарования, может быть? – взгляд голубых глаз сестры, Лилиан, наверное, тоже искренне повеселилась бы. В конце концов, негодование Ирмы быстро испарилось, никто не выглядел особо сердитым, большинство гостей покатывались со смеху… да и желанного торта в процессе налопались так, что теперь неделю смотреть на кондитерские изделия будет страшно! Только нахлынувший стыд никак не давал насладиться удачной шалостью. Уж лучше бы ее вслух отчитали, честное слово!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
а почему вы это на энциклопедийском форуме не вешаете? 
Правильно, здесь всё равно раньше прочтут и оценят.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума